Он кивнул и повел коня в конюшню. Кейхил стиснул мою руку.
— Откуда ты знаешь про печенье?
Я поспешно сочинила ответ:
— Уже больше недели, как мы путешествуем вместе. Я помогала кормить коня.
Истинная правда. И совершенно не стоило сообщать Кейхилу, что его конь попросил меня позаботиться о лакомстве. И уж, конечно, Кейхилу бы не понравилось, узнай он, что его собственный конь называет его Мятным Человеком.
— Ты лжешь, — заявил претендент на трон. — Это особое лакомство, которое готовит старший конюх. Только он его лошадям и дает, больше никто.
Внезапно прозвучал резкий голос:
— Кейхил, что-то случилось?
Мы оба глянули на женщину с белыми волосами и черной кожей — они с Листом спускались по лестнице к нам.
— Ничего, — отозвался Кейхил.
Остановившись несколькими ступенями выше нас, женщина спросила:
— Это она?
— Да, Первый Маг, — ответил претендент на трон.
— Ты уверен в ее преданности Иксии?
— Да. У нее с собой иксийская форма и деньги, — заявил Кейхил.
— Ее любовь к Иксии я чую столь же отчетливо, как скверный запах тухлого мяса, — добавил Лист.
Женщина сделала еще шаг вниз. Я поглядела в ее янтарные глаза. Они были такой же формы, как у снежного барса, — и столь же беспощадны. Ее взгляд захлестнул меня, затопил — и мир вдруг исчез, затопленный янтарной рекой. Я начала тонуть, захлебываясь и барахтаясь. Какая-то сила сковала мне лодыжки и неумолимо потянула вниз. Одежда исчезла, потом исчезла кожа, затем — мясо с костей. Чуть погодя растворились и кости. Мне осталась одна лишь душа.
Глава 10
Нечто острое скребло мою душу, пытаясь найти уязвимые, точки. Оттолкнув это нечто, я принялась мысленно строить защитную стену. Не позволю беспощадному Первому Магу меня одолеть!
Кирпичи ложились друг на дружку, но осыпались по краям. В стене образовывались бреши. Я все силы вкладывала в сопротивление: заделывала бреши, возводила вторую стену внутри первой. Тщетно: мои кирпичи крошились и рассыпались.
Проклятие! Нет! Я трепыхалась сколько могла, однако неодолимо подступала усталость, и в конце концов моя защитная стена растаяла. В последнем приливе сил я вдруг создала стену из белого с зелеными прожилками мрамора, спряталась за ней. Прильнула к гладкому камню и держала его из последних сил. Устала, больше не могу... В отчаянии я позвала на помощь. Мрамор стены превратился в скульптуру Валекса. Он глядел на меня с тревогой.
— Помоги, — взмолилась я.
Он обнял меня своими сильными руками, привлек к груди.
— Конечно, любимая.
И больше у меня ничего не осталось. Я прижималась к Валексу, и на нас опускалась тьма.
Я очнулась в тесной комнатушке; голова раскалывалась, в ней с грохотом пульсировала кровь. Глядя в потолок, я поняла, что лежу на постели, у стены под открытым окном. Я села, и болью отозвались занемевшие ноги. Все тело ныло и жгло, словно с меня содрали кожу. Ужасно хотелось пить. На столике возле кровати я увидела запотевший кувшин, а рядом — пустой стакан. Налив в него прохладную воду, я в три глотка ее выпила. Почувствовав себя лучше, огляделась. У противоположной стены стоял шкаф; справа от него находилось высокое зеркало, слева — дверь.
На пороге явился Кейхил.
— Я услышал, что ты проснулась, — объяснил он.
— Что произошло?
— Первый Маг пыталась читать твою память. — Вид у Кейхила был смущенный. — Ее чрезвычайно рассердило твое сопротивление, но она сказала, что ты не шпионка.
— Вот здорово, — ядовито заметила я и скрестила руки на груди. — Как я попала сюда?
У него на щеках проступили красные пятна.
— Я тебя принес.
Я невольно обхватила себя за плечи. От мысли, что Кейхил ко мне прикасался, поползли мурашки.
— А зачем ты остался?
— Хотел убедиться, что с тобой все в порядке.
— Ах вот как. Теперь ты озабочен моим самочувствием? Едва верю собственным ушам. — Я поднялась с постели. Ноги болели, как после изнурительного бега, поясница ныла. — Где я?
— Это помещения для учеников; ты — в крыле для подмастерьев. Тебе отвели эти комнаты.
Кейхил вышел за дверь. Я двинулась за ним и оказалась в небольшой комнатке, которую следовало бы назвать гостиной; здесь находились обширный письменный стол, узкий диванчик, обеденный стол, стулья и мраморный камин. Стены были отделаны светло-зеленым мрамором. Мой вещевой мешок и посох лежали на обеденном столе.
В комнате была вторая дверь. Открыв ее, я увидела дворик, засаженный деревьями и украшенный статуями. За деревьями садилось солнце. Шагнув за порог, я осмотрелась. Мои комнаты находились в конце длинного одноэтажного здания. Кругом не было ни души.