Больше никогда… Никогда больше она не доверится мужчине, ни одному. Никогда не раскроет своей души, не предложит своего сердца, никогда не решится на такое безрассудство.
Она же всегда знала, чего она хочет от жизни, при чем тут какие-то там мужчины, семейные узы? Ее будущее не имело ничего общего с Девлином Маккейном. Пора забыть его. Пора вернуться к нормальной жизни. Пора залечивать раны.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Полуденное солнце било через кружевные занавески в окна гостиной лондонского дома Синклейра, рисуя причудливые узоры на шахматной доске. Девлин смотрел на шахматные фигуры, пытаясь сосредоточиться на следующем ходе. После того как он два месяца провел в Аваллоне, его родители убедили его поехать в Англию.
Его родители. Не верилось собственным ушам, когда он называл Риса отцом, а Брайану — матерью. Ему безусловно нравилось то, что он был теперь частью их семьи.
У него было все, о чем он мечтал: дом, люди, которые заботились о нем, блестящее будущее, о котором он раньше и помыслить не мог. Но этого ему оказалось недостаточно. Никакие обретенные им блага не могли ослабить муки, которая одолевала его ночью, никакие блага не могли заполнить пустоту внутри него. Все, что он обрел, не стоило и десятой доли утерянного им.
Девлин был в Лондоне только три месяца и был удивлен тем, как быстро элита приняла его. Он готов был поклясться, что его не просто приняли, ему поклонялись. Имя Синклейров означало деньги, власть и положение в обществе. Пропавший наследник, граф, он был для них сенсацией, его хотели видеть во всех богатых домах, он был желанной добычей для всех матерей, у которых имелись дочери на выданье.
Три месяца. Он оказался в Лондоне как раз вовремя, чтобы увидеть последние следы снега и первые бутоны весны. Он посещал вечеринки, балы и званые обеды. Он ходил в театры, музеи и галереи. Оп ежедневно проезжал верхом по Гайд-парку. Но ни разу перед ним не мелькнуло личико Кейт.
Кейт. Она была в городе. Девлин знал, где она жила. Он проезжал мимо ее дверей столько раз, что его лошадь выучила дорогу к ее дому. Трехэтажный городской дом из белого камня в самом сердце Мейфэра, поистине замок. И каждый раз, когда он проезжал мимо этого большого каменного дома, он ловил себя на том, что смотрит на окна, как бедняк, тоскующий по принцессе, жаждущий хоть одним глазком посмотреть на нее.
Ему было нужно забыть ее.
Почему он по-прежнему грезил о ней ночами? Почему мысли о ней преследовали его каждую минуту? Почему, к черту, он не мог выкинуть ее из своей головы?
Он забудет ее.
Розовый аромат преследовал его. Сколько раз, уловив его в чьем-нибудь доме, он начинал метаться по залам в поисках Кейт, натыкаясь на незнакомых ему дам. Сколько раз он терзался сомнениями: правильно ли он сделал, изгнав ее из своей жизни? Сколько раз он жаждал вернуть ее. Неужели он лжет самому себе, полагая, что сможет обойтись без нее?
Нет, ему никогда ее не разлюбить.
— Ты сделаешь хоть один ход до обеда? Девлин нахмурился и посмотрел через шахматную доску на брата. Остин побрился, и теперь было видно, насколько они похожи. Девлин обнаружил, что у них вообще много общего, о чем он раньше и не подозревал. Он передвинул коня и откинулся на голубую парчу кресла, предвидя свое поражение еще до того, как Остин двинул своего слона.
— Мат. — Остин улыбнулся, эта улыбка заставила Девлина, к его неудовольствию, почувствовать, будто он смотрится в зеркало. — Ты выглядишь несколько затравленным. Вот что такое с непривычки угодить в выгодные женихи.
— Тебе удавалось попадать на вечеринки, где нет матерей, пытающихся сбагрить своих дочерей?
— Не слишком часто.
— Я не понимаю, как у тебя хватает терпения все это выносить.
— Не очень хватает, поэтому я не торчу много времени в высших лондонских кругах. — Остин тронул-одну из пешек, которые он захватил.
Горечь. Девлин слышал ее в голосе брата, горечь, рожденную опытом. Горечь. Девлин мог ощущать, как она течет по его венам, просачивается в каждую пору, разъедая все на своем пути, — пока не останется внутри него одна сплошная боль.
— Как ты определяешь, что женщина не ищет твоих богатств, твоего титула?
— Я думаю, уверенным нельзя быть никогда, хотя легенды говорят, что когда ты встречаешь свою Эдай-ну, близкого по духу человека, ты сразу это чувствуешь. Однажды я думал, что встретил ее. Но я ошибся. — Остин посмотрел на пешку, которую зажал между пальцами. — Иногда я пытаюсь представить, как бы мне жилось без титула, присоединенного к моему имени. — Он встретился взглядом с Девлином. — У тебя была возможность познать это.