- Нет, не то, - согласилась Сэнди Адамсон, когда они встретились в очередной раз. - Зачем тебе? Это неважно, не думай об этом, мы же вместе, и я - здесь...
- Да, - Даниель знал, что отстранить навязчивые мысли не удастся. - Но что это может быть? Твой последний доклад...
- Неважно, - упрямо повторила Сэнди. - Дани, зачем тебе моя работа? Это только старые книжки, никому не нужные... что-то даже запретно. У меня есть разрешение на то, чтобы их читать.
Разрешение, отметил для себя Даниель. Он узнает, на что оно распространяется... и выяснит всё сам. А стало быть, можно пока оставить этот вопрос и получать от жизни удовольствие...
На рассвете, пока Сэнди спала, он полез в данные по библиотеке Академии. Она никуда не уезжала последний месяц, - да, из-за романа с ним. Разрешение на чтение запретной литературы в архиве... в каком? Артос никогда не был чем-то выдающимся по части Силы, иначе никогда не стал бы одним из имперских центров. Так что же это было?.. Где могло быть про магию смерти?
По мере того, как всходило солнце, ему становилось всё яснее: пощады не будет. Да, Дэйв нашёл. По какому пути он добрался до этих сведений, почему Сэнди рассказала ему то, о чём не говорила с ним, Даниелем, - уже неважно. Он не остановится. Он будет убивать, считая, что этим увеличивает свои способности к владению Силой, а потом - следующий этап - он должен будет переключиться на более тонкую материю: на переживания других людей.
Даниель сжался, глядя в экран. Переживания. Других. Чтобы он был рядом - и наблюдал. И наслаждался. И питался чужими страданиями, как другие смотрят фильмы в пустоте собственной жизни, чтобы хоть откуда-то взять эту энергию, чтобы... насытиться, да. И это пробуждает способности? Странно... впрочем, никто не проверит, никто не докажет, что это не так. И Дэйв - поверил. А кто же ближе и более постоянно находится возле Дэйва, чем он? Понятно, была бы у брата жена, он начал бы с неё... хотя, кто его знает, может, и нет.
Руки Сэнди легли на плечи, губы оказались рядом, он поспешно выключил экран. Зачем она проснулась?..
- Сэнди...
- Что, милый?
- Сэнди... нам нужно расстаться.
- Что?!
Он коротко и зло усмехнулся. Да, это совсем не то, что хочет услышать женщина после ночи с мужчиной. Что поделать.
Сначала она никак не могла поверить в то, что ей не послышалось. Потом - враз - её лицо стало некрасивым, на него посыпались упрёки, она безошибочно назвала имена других его женщин, пыталась вызнать: из-за кого. Он молчал. Если бы она реагировала иначе - объяснил бы, но так - он сказал всё и больше ничего не прибавит. Пусть уйдёт. Целее будет...
Когда за ней захлопнулась дверь, он налил себе вина. Война началась. Он сумел сделать упреждающий шаг. Что дальше? В Кер-Сериндате не принято скрывать отношения, хотя об этом никогда не будут говорить вслух, что-то можно утаить, но если захотеть, то всё найдёшь и узнаешь. Она - узнала. Он мимолётно улыбнулся: как же быстро, это - ревность, она следила, выясняла, кто ей опасен... хотела удержать. Но если знает она, то Дэйв - и подавно... Он резко поставил бокал. Через кого он будет действовать? Кто следующий?
Он был на заседании правительства, когда ему позвонили на номер, который мало кто знал, и сообщили об убийстве Сенты. Он вдруг понял, что совсем о ней забыл... и резко пронзило чувство вины: он-то забыл, но другой - нет, и теперь бьёт, безнаказанно и беспощадно. Другой, который сидит сейчас во главе стола, слушает коллег, что-то решает... и искоса наблюдает за братом. Даниель едва сумел скрыть ярость: скотина, начал издалека, с тех, до кого проще дотянуться, - с тех, кто попадался на его пути давно, и кого он сейчас не сможет оградить. Во время перерыва он хотел уйти, хоть ненадолго остаться одному, - но нет, губернатор подошёл, начал спрашивать о каких-то делах... он едва мог отвечать. Ты ничего не сможешь сделать, - говорили весёлые и жестокие глаза Дэйва, ты ничего не докажешь и не сможешь предотвратить, а я - я буду наблюдать за тобой... и не только. Даниель не знал, как дожил до окончания разговора, его хватило на то, чтобы ровным тоном извиниться и шагнуть в сторону выхода... вдруг ледяные пальцы охватили его запястье, чтобы соединиться в обжигающий живой наручник - и тут же исчезнуть: губернатор не возражал против того, чтобы у вице-губернатора тоже настал перерыв в заседании. Даниель на мгновение растерялся, их взгляды скрестились - и он отступил, отвернулся, стремительно вышел из зала.
Позже, у себя, он заперся в ванной и с размаху плеснул в лицо водой. Сердце колотилось. Чего добивается Дэйв, до чего хочет довести его? Чтобы он носился по планете, отчаянно пытаясь вспомнить, кого ещё должен защитить? Да эдак можно погубить любого, а потом позвонить ему и издевательским тоном сообщить, что сейчас произошло убийство... Он - вице-губернатор, у него огромная власть, и всё же он - заложник. Он тряхнул головой, от мокрых волос во все стороны разлетелись капли. Когда человека шантажируют, то хотя бы ставят какие-то условия, а тут - мёртвое молчание. И на рапорт в Столицу до сих пор нет ответа. Может, Дэйв сумел что-то пронюхать, разобраться и блокировать его сообщение? Нет, не может быть, это уж слишком... хотя если Дэйв давно уже всё задумал, то мог и догадаться. И тогда...
Даниель закрыл лицо руками, долго сидел, не в силах пошевельнуться. Враг. Он - враг Дэйва. Тот так решил. Над врагом можно издеваться, показывая своё превосходство, чтобы потом, когда тот будет изнемогать от преследования, заставить его уже желать гибели, потому что это - не жизнь, потому что так уже невозможно, потому что пусть будет хоть какой-то выход, хоть в пропасть, но - отсюда, из тупика, в котором ты мечешься, как загнанный зверь. Впрочем, почему - 'как'...
Для разговора с доктором Рахиви пришлось выбираться за город, в неурочный час, - Даниель не понимал, зачем тому нужна новая встреча уже после того, как он отослал вице-губернатору результаты экспертизы, и неизвестность жгла, как огнём. Он остановил свой флайер возле чужого на безлюдном высоком берегу Серинды, - а вдали светился Кер-Сериндат, обычный, ночной, беспечный.
Даниель вышел, пересел в машину к доктору. Сполохи далёких отсветов меняли лица, что-то проявляли, что-то делали слишком резким, - днём можно и не узнать, не догадаться, с каким человеком ты имел дело ночью. У ночи были свои права, своя власть и своя тайна.
- Я хочу предупредить вас об опасности, - голос доктора был мягким. - Вы слишком увязли в том, что делает губернатор. Он безумен, это факт.
- Я знаю, - коротко ответил Даниель. - Его бредовая идея связана с магией смерти. Кажется, я об этом сообщал.
- Да. Но дело не только в том, что за идея конкретно.
Доктор глянул на Даниеля, тот поразился: жалеет? его? впрочем, почему бы и нет...
- Вы находитесь слишком близко к Дэйву Озену. Вы пытались вникнуть в то, чем он занимается, - и в этом была ваша ошибка. Вряд ли вы могли её избежать.
Даниель почувствовал, как внутри что-то оборвалось.
- Ошибка? Почему? Я же должен был понять...
- К сожалению, ваши отношения с губернатором - это не отношения пациента и врача, который отстранён, приписывает лекарства и не вникает в то, что творится в больной голове. Да, врача пациент тоже может вписать в своё видение мира, но при соответствующих условиях это неважно. У вас - не так. Вы - персонаж в чужой игре. Но вы не марионетка, не кукла, которую можно переставлять куда угодно, у вас есть своя воля и своё мнение. И чем меньше вы соответствуете приписанной вам роли, тем больше вызываете раздражение у Дэйва. А в его случае, когда он уже переступил грань, когда разрешил себе убивать, - рано или поздно он дойдёт до мысли о том, что непокорную игрушку нужно выкинуть. Вы понимаете, как это будет осуществлено?
Даниель невидящими глазами смотрел прямо перед собой. Мелькнула мысль: наверное, если поковыряться в запретных книжках, можно узнать, когда именно Дэйв его убьёт. И - как...
- Спасибо, - медленно и ровно проговорил он. - Скажите, а я мог... избежать попадания в чужую игру? Допустим, если бы не совершил ошибку?