— Чего она медлит? — удивленно произнес Хамерсон.
— Не знаю. Что показывают наши приборы?
— Странно, идет реверсивная обработка данных. В нулевом отрезке времени, она строит логическую схему. Похоже, наша девочка начинает мыслить.
— Вы полагаете!?
— Всего лишь предположение. Это надо проверить и потом…
Луни соединила основной кабель, и, поставив панель на место, стала закручивать болты.
— Полагаю, что вскрывать девятую панель не к чему. Результат будет тот же самый — раздался голос командира китайского корабля, — Полагаю, вам стоит вернуться на корабль и проверить систему контроля внутри.
— Возможно. Но на девятой панели есть возможность двойного слежения за системой. Есть вероятность сбоя программной настройки.
— Это исключено. Мы проверяли это непосредственно на корабле.
— В таком случае, я всего лишь удостоверюсь в том, что мое предположение ошибочно. Направляюсь к девятой панели.
Девятая панель находилась в нескольких метрах от восьмой, и поэтому Луни оставила страховочный трос на месте. В тот момент, когда она сделала небольшое ускорение, чтобы переместиться, в шлемофоне она услышала:
— Внимание! Сработала система экстренной отстыковки корабля от станции. Повторяю. Сработала система экстренной отстыковки корабля от станции.
— Черт возьми, что происходит!? — воскликнула Кайт. Она вместе с остальными сотрудниками лаборатории, услышала это сообщение, не понимая, что произошло.
— Понятие не имею. Надо срочно связаться с командиром китайского корабля.
— Ситуация критическая, — нервно произнесла Кайт, и закричала в микрофон, — Луни, что происходит?
— Произошла отстыковка корабля. На запрос никто не отвечает. Начался процесс ускорения. Отрыв от станции через 3 секунды.
— Даю команду на экстренное возвращение минуя стандартную процедуру! Задействовать режим аварийного спасения! Перевести систему в автономный режим.
— Кайт, вы с ума сошли. Мы еще не обкатывали этот режим, а вы уже хотите её задействовать! — воскликнул Набсон.
— Я руководитель проекта, и мне отвечать, если объект погибнет. Допускаю, что имеет место диверсия.
— Что!?
— Что слышали. Кажется, китайцы каким-то образом узнали про наши испытания, и нашли интересный способ похитить образец.
— Команды выполнены. Системы переведены в автономный режим. Отрыв корабля от станции составляет сто десять метров. Тяга на ускорение включена, поэтому при отрыве возможен удар. Прошу запрос на оказание помощи и эвакуац… — в этот момент связь прервалась.
В лаборатории возникло секундное замешательство. Кайт повернулась в сторону Набсона. Было отчетливо заметно, как она побледнела.
— Что вы смотрите на меня, как болван. Живо за работу. Каковы показатели жизнедеятельности объекта?
— Все параметры завышены, но она жива, — произнес Набсон, вытирая пот со лба.
— Срочно соедините меня с Туманским.
— Туманский на связи, — раздался взволнованный голос командира станции. Судя по всему, он уже был в курсе происходящего, поэтому тут же сообщил, — кажется у нас ЧП и весьма серьезное. Китайский корабль на запросы не отвечает. Луни удаляется от станции. Сейчас расстояние до неё восемьсот метров. Я принимаю все меры, чтобы её спасти.
— Спасибо, — только и смогла ответить Кайт, и тяжело выдохнуло. Все невольно смотрели на неё, боясь произнести хоть слово. Она обвела их взглядом и спокойнее, чем до этого, произнесла:
— Всем оставаться на своих местах. Отслеживать все показания приборов. Обо всех отклонениях немедленно докладывать. И вообще, сохранять спокойствие и хладнокровие…. или хотя бы стараться делать вид, что все о кей.
Последняя фраза несколько успокоила сотрудников, которые не первый месяц работали вместе с Кайт и хорошо знали её характер.
Спустя двадцать минут, Луни в бессознательном состоянии доставили на борт станции и тут же перенесли в медико-биологический центр. Туманский был взбешен произошедшим, и хотя понимал, что Хелен сейчас не до него, все же спросил, перед тем как уйти:
— Придется сообщить в комитет о происшествии. Боюсь, что скандала не избежать. У вас есть на этот счет какие-то предложения?
— Полагаю, что комитет замнет инцидент.