— Странно, почему судьба робота неожиданно беспокоит его? Неужели из-за того, что черты лица и фигуры Луни, внешне напоминающие Зою, так подействовали на него, что он воспринял всё происходящее с ней настолько близко к сердцу, что не сам инцидент взволновал его, а именно то, что она пострадала?
Туманский задумался и невольно надавил на кончик морковки, который тут же обломился. Чертыхнувшись, он поставил зайца на место, положив рядом обломок. Тяжело вздохнул и лег на кровать. На этот раз мелодичный звук заставил его обернуться и посмотреть на прибор. Пульс участился до девяносто одного удара в минуту, о чем и предупредила безучастная ко всему аппаратура. Туманский сосредоточился, как его учили еще в школе подготовки астронавтов к медитации, и попытался успокоиться. Закрыв глаза, он представил себе безбрежный океан космоса, с мириадам светящихся звезд вокруг. Но в этот момент где-то всплыла звездочка, которая стала увеличиваться. Не понимая, что это, он мысленно приложил руку ко лбу, словно хотел получше рассмотреть её, и понял, что это была Луни, плывущая ему навстречу. Открыв глаза, он снова взглянул на прибор. Как ни странно, но пульс снизился до восьмидесяти трех. Перевернувшись на бок, он снова закрыл глаза и попытался уснуть.
Утром, он первым делом связался с Кайт и поинтересовался, как прошла операция.
— Все в порядке. Пришлось изрядно потрудиться, но все обошлось. Если есть желание, можете заглянуть ко мне.
— Спасибо, непременно. Вот только проверю, как дела и сразу же к вам.
— Буду ждать.
Повеселев, Туманский принял душ, умылся, на скорую руку перехватил чашку кофе с прессованной, словно туалетная бумага галетой и, поморщившись, отправился в командирский отсек. Выслушав доклад вахтенного офицера, он сообщил, что направляется в медико-биологический отдел, чтобы узнать о состоянии пострадавшего американского стажера.
Осторожно переступив порог лаборатории, он сразу увидел работающих сотрудников, а возле одного из стендов с аппаратурой возвышалось сооружение, напоминающее быстро возведенный больничный бокс. Впрочем, как он вскоре понял, так оно и оказалось. Внутри реанимационного помещения лежала Луни. Она была прикрыта белой простыней, а на голове её была надета маска. Судя по множеству проводов торчащих из-под простыни, она вся была покрыта датчиками.
— Как видите, — нарушила молчание Кайт, — она жива, но требуется время, чтобы она полностью восстановилась.
— Мне сказали, что у неё был порван скафандр. Это правда?
— Да.
— И она выжила в открытом космосе?
— Вы забыли, что Луни робот.
— Я помню об этом. Но, если я хоть что-то понимаю в робототехнике, и немного соприкоснувшись с вашим проектом, мне казалось, что внутри она построена на биологической основе. А раз так, то выдержать в открытом космосе абсолютный холод, вряд ли возможно?
— Она пробыла там в общей сложности сорок восемь минут, прежде чем вы смогли доставить её на станцию. Ей удалось удерживать контроль над функционированием мозга, но при этом, она потеряла порядка сорока процентов своих органов, которые нам пришлось заменить.
— Поразительно.
— Учтите, это информация только для вас. Мне не хотелось бы, что бы о ней знал кто-либо еще, даже ваш помощник.
— Я понял.
Он смотрел на лежащую на постели Луни, и вдруг невольно представил, что точно так же на её месте могла лежать Зоя. Тогда, пять лет назад, когда она погибла на челноке. Впрочем, вряд ли она лежала в реанимации. Ему так и не удалось узнать, что стало с ней. Возможно, она сгорела или настолько сильно пострадала, что её хоронили в закрытом гробу под звуки выстрелов почетного караула? Странно, почему эта мысль пришла ему в голову именно сейчас? События переплелись между собой и в который раз потянули ворох воспоминаний.
В тот последний вечер перед отъездом, они сидели на берегу озера и смотрели на заходящее солнце. Все вокруг было так спокойно и фантастически красиво, что хотелось, чтобы время остановило свой бег и тянулось бесконечно долго. Мысли роились в голове, и ему хотелось сказать Зое: как хорошо, что они встретились, что понимают друг друга, что…. Нет, слово любит, он не произнес, даже мысленно. Он не был готов к этому, хотя возникшие во время отпуска чувства, постоянно заставляли думать о Зое.
А что думала она? Возможно, и у неё были те же ощущения, мысли, желания?
Владимир поднял маленький камушек и кинул в озеро. Тот несколько раз скользнул по водной глади и нырнул в глубину, оставив после себя ряб, которая кругами стала расходиться по спокойной до этого поверхности.