запела она низким голосом и с такой мимикой, что Марушка от смеха повалилась на кровать. Она смеялась безудержно, словно желая заглушить в себе какую-то неприятную мысль.
Сеньорита…
И ее кто-то назвал так примерно два года назад.
В памяти всплыл образ молодого чехословацкого офицера. В то время как раз проходили маневры, и в горах вокруг Врбовцов было много военных. Местные жители говорили, что их около двадцати тысяч.
— Так что, замуж еще не хочешь? — остановила ее однажды Ганчарова, когда Марушка возвращалась домой.
Девушка с удивлением посмотрела на нее. Замуж в четырнадцать лет? Что за мысль!
— Жених уже есть, — улыбнулась хозяйка, — наш постоялец… ветеринар.
Из здания вокзала вышел отец.
— Пан Кудержик, — обратилась к нему Ганчарова, — тому офицеру, что живет у нас, очень нравится ваша Марушка, он хочет жениться на ней.
Отец довольно улыбнулся:
— Придется ему немного подождать.
— И я ему говорила, что она еще ребенок, в школу ходит. Он не хотел этому верить, говорит, что она выглядит вполне взрослой.
Марушка от смущения не знала, куда девать глаза.
— Очень ему, этому офицеру, правится ваша Марушка, он на нее в бинокль смотрит, когда она пасет коз. И все время мне говорит: «Пани Ганчарова, я за ней приеду, когда она будет постарше».
Этого Марушка не выдержала. Смотреть на нее в бинокль! Сконфуженная, со слезами стыда на глазах, она перебежала через железную дорогу и спряталась в зарослях орешника, чтобы этот молодой офицер не видел ее в бинокль.
Она потом не хотела даже выходить на улицу. А встретившись с ним неожиданно около гостиницы, покраснела до корней волос и не смогла даже с ним поздороваться.
Офицер, очевидно, по-своему истолковал ее смущение. Он подошел к ней и поднес ее руку к губам.
— Сеньорита… — выдохнул он.
Марушка быстро вырвала у него руку. Она была оскорблена, возмущена и сконфужена.
Тщетно потом бродил молодой офицер под их окнами. Марушка всеми силами избегала его, и он уехал, не обменявшись и двумя словами с этой моравской девушкой, расцветшей на каменистых склонах особой, экзотической красотой.
Через несколько дней после того как ушли военные, Марушка получила письмо. С любопытством вскрыла она конверт и прочла:
«Сеньорита…»
Где он сейчас? Вспоминает ли когда-нибудь о ней?.. Сегодня эта его влюбленность не возмущала бы ее, как тогда, сегодня она ей даже поправилась бы.
Ах Юла, Юла, почему ты хотя бы немного не можешь быть таким?! Почему каждую сладкую минуту ты обязательно должен отравить каким-нибудь горьким замечанием? В шестнадцать лет девушка хочет смеяться и радоваться тому, что она молода, хочет слышать, что она нравится, что о ней кто-то думает, только о ней одной, и больше ни о ком на свете…
В комнате полумрак. Из сада доносился тяжелый, пьянящий запах. В тишине погруженной в темноту комнаты раздался неожиданно серьезный голос Гелены:
— Мару, ты думаешь о Джу?
— Гм…
— Он тебя уже целовал?
Марушка не ответила. Воспоминание о первом поцелуе у кладбища в Весели было скрыто в самых потаенных уголках ее сердца, и обращалась она к нему только в одиночестве, полном одиночестве.
В открытое окно что-то влетело и упало на пол. Гелена быстро вскочила.
— Это тебе, Мару… — И положила на Марушкино одеяло букет красных роз.
13
— Мы-то думали, что в доме священника она укрепится в своей вере, а она… — разочарованно вздохнула мать, когда Марушка вернулась из Желетиц.
Стоял теплый сентябрь, на кустах можжевельника краснели глянцевые ягодки, а трава пахла поздним летом. Каждый день после уроков Марушка бродила с Юлой по узким тропинкам стражницкого парка вокруг замка графа Магниса. Было так прекрасно молчать, а про себя повторять: «Мой, мой…» И верить, что и он говорит то же.
Юла не мог любить беззаботно, с улыбкой на губах. Это могли себе позволить те, у кого было преимущество перед ним. А такое преимущество, по его мнению, было у каждого. Юла несказанно страдал от своего порока, в его глазах принимавшего гигантские размеры. «Хромой дьявол!» — горько посмеивался он над собой. Ему даже не хотелось верить, что такая красивая девушка, как Марушка, могла влюбиться в него. Он внушил себе, что сможет привязать ее к себе только духовными качествами. Лишь за них она будет любить его. Но выделиться он хотел не только для того, чтобы понравиться Марушке. Его пугала мысль о том, что ему до смерти придется жить в нищете. Он читал, учился… И думал. Думал о том, как преобразовать общество, как изменить мир.