- Пять минут осталось.
И вот началось. Первыми "заговорили" пушки и минометы. Почти одновременно в воздухе появились наши штурмовики. Они пролетали совсем низко, на бреющем. Частые хлопки их малокалиберных полуавтоматических пушек дробно рассыпались над окопами врага.
Как только артиллерия перенесла огонь вглубь, в атаку поднялась пехота. В стереотрубу было отчетливо видно: волна за волной наши стрелки и автоматчики бежали вперед, врывались во вражеские окопы, вступали в рукопашные схватки, затем устремлялись дальше. Но вот из-за косогора вынырнули три немецких танка. Под их пулеметным огнем правофланговый батальон дивизии вынужден был залечь. Однако ненадолго. Вокруг танков взметнулись артиллерийские разрывы. Одна машина задымилась и застыла на месте. Две другие повернули назад.
Командир дивизии управлял боем спокойно и уверенно. Ровным голосом отдавал по телефону необходимые распоряжения.
- Все пока идет нормально, - сказал он мне. - Наши умеют драться в горах не хуже румынских егерей.
Начподив Джавадов направился в один из полков.
- Посмотрю там, понимаешь, что и как.
Мы договорились: командирам и политрукам наиболее отличившихся в первые часы боя подразделений послать поздравительные письма. В первом часу дня, когда Джавадов снова вернулся на КП, такие письма за подписями комдива, военкома и начальника политотдела были отправлены. Политработники рот В. Иванов, П. Горчицын, Ф. Хвыля прочитали их бойцам.
Из 2-й бригады морской пехоты инспектор политотдела армии старший политрук Н. В. Горбунов сообщил мне по телефону, что там по инициативе коммунистов и комсомольцев, поддержанной политотделом, выпущено несколько рукописных листков-молний с сообщениями об отличившихся в боях морских пехотинцах.
Хотя в ходе ожесточенного боя вести партийно-политическую работу было нелегко, она не прекращалась. Выпуск рукописных листков-молний, поздравления отличившимся в бою, призывы коммунистов и комсомольцев, их личный пример все это многое значило.
Мне вспомнился разговор с военкомом бригады моряков батальонным комиссаром В. С. Родиным перед самым нашим контрударом. Двадцатичетырехлетний офицер показался мне чрезмерно скромным, даже замкнутым, но произвел приятное впечатление своей собранностью, вдумчивостью. Понравились его рассуждения о роли партполитработы в бою.
- Непосредственно в бою для политработы времени очень мало, - сказал он. - Тут не сделаешь доклад, не проведешь беседу. По-моему, к бою людей надо готовить раньше, ну, как бы это сказать, во время передышки, что ли. Если заранее не поговоришь с краснофлотцами откровенно, по душам, не разъяснишь толком боевую задачу каждому, то потом уж трудно что-либо наверстать. В бою главное - бить, уничтожать врага. Тут некогда заниматься внушением и разъяснением. Да, по-моему, и нет в этом надобности. Люди знают, за что они воюют. Здесь каждый поступок взвешивается на строгих весах, твоя жизнь сливается с судьбой всего подразделения.
- Но все-таки и в ходе боя вы как-то влияете на подчиненных?
- Главным образом тем, что стараюсь всегда быть с людьми. Если бойцы видят, что командир и комиссар не прячутся от пуль, не отсиживаются в укрытии, а стараются быть на решающем участке, они чувствуют себя увереннее, ну и дерутся лучше, смелее.
- Значит, влияете на людей личным примером?
- Личный пример показывают сами краснофлотцы, товарищ полковой комиссар. Ну а я, по мере сил, стараюсь, чтобы все равнялись на самых смелых, самых отважных.
- Каким образом?
- По-разному. Важно, чтобы люди знали, кто и как отличился в бою, на кого равняться. Для этого иногда пишем и передаем из взвода во взвод листки-молнии. Большую работу ведет боевой актив. У нас в каждом отделении, в каждом взводе есть агитаторы. Ребята инициативные, сами, без подсказки понимают, что нужно делать, как поступать в тот или иной ответственный момент.
Военком почти ничего не говорил о себе, о своем личном участии во многих боях. Даже когда я спросил, за что его наградили орденом Красного Знамени, он ответил коротко:
- За бои в Севастополе. Там многих наградили, в том числе и меня.
Между тем Родин был исключительно храбрым и мужественным человеком. Об этом мне рассказывал командир батальона капитан-лейтенант О. И. Кузьмин. По свидетельству этого, тоже незаурядного, способного и до дерзости смелого молодого офицера, который и на суше в душе оставался моряком, Родин умеет бить врага всеми видами оружия, в бою всегда первый, но но горячится, как некоторые, а действует расчетливо, стремится принести наибольшую пользу.
Я читал наградной лист на батальонного комиссара Родина, когда он был представлен ко второму ордену. В нем говорилось, что благодаря воспитательной работе, которую проводит военком Родин, "морские пехотинцы в бою действуют осмысленно, неизменно стремятся наилучшим образом применять свои силы и способности. Сказываются душевный порыв, горячий азарт и жгучая ненависть к захватчикам".
В разгар этого боя со мной связался начальник оргинструкторского отделения ПОарма батальонный комиссар И. А. Скуратовский, который в это время неотлучно находился в 255-й бригаде морской пехоты. Я спросил, как идут дела у Родина. Из рассказа Скуратовского, из политдонесений, которые постоянно поступали в политотдел, я узнал, что батальон находился в Кабардинке на отдыхе, когда поступил боевой приказ - немедленно выдвинуться в район Шапсугской, чтобы утром атаковать занятую противником высоту 283,8 и к исходу дня овладеть ею. Задача не из легких, а главное - времени на ее решение отводилось очень мало. Родин созвал политруков, парторгов и комсоргов рот. Договорились, что политруки во время марша побывают во всех взводах и отделениях, а парторги и комсорги будут следовать в арьергарде своих подразделений, заботиться, чтобы никто не отставал. Так как времени было очень мало, Родин поручил политрукам, парторгам и комсоргам рот разъяснять бойцам боевой приказ на привалах и в ходе марша, привлекая к этому делу коммунистов и комсомольских активистов. Особое внимание было уделено проверке готовности личного состава к маршу и бою. Проверялось, как подогнано снаряжение, имеет ли каждый боец положенный запас патронов, гранат, продовольствия, у всех ли наполнены питьевой водой фляги.