Он не понимает, как они оказываются в шатре. Азула толкает его на спальник и рывком снимает топ. Аанг жалит взглядом ее грудь, сердце, кажется, вот-вот вырвется из груди.
Аанг забывает о правильности.
Забывает о нежности и стыдливости, забывает, что они враги. Еще не стемнело, и он прекрасно видит всю Азулу до последней родинки, которые все-таки обнаруживаются на теле принцессы. Азула, жадная до власти даже в такой момент, пытается все сделать по-своему. Садится сверху и целует его в шею, отталкивая руки, прижимая их к спальнику. Ее волосы щекочут Аангу шею, и отчего-то именно это убивает ощущение нереальности. Они здесь, вдвоем. Это все правда.
Аанг подминает Азулу под себя, грубо укладывает на спину и откровенно, без стыда разводит ее ноги. Он слишком долго мучился от желания, чтобы позволить ей командовать. Он никогда бы не поверил, что способен на подобное. Грубовато срывать одежду, целовать и кусать так и тогда, когда хочется ему, почти что наплевав на партнера. Просто Азула такая же. Они квиты, и это ощущение равенства пьянит. Она стонет, негромко, но бесстыдно. Позволяет ему все, а потом, не спрашивая, берет то, что хочет сама.
После быстрого первого раза Аанг никак не может отдышаться. Азула, гибкая, белокожая и все еще голодная, смотрит на него снисходительно. От этой насмешки Аанг загорается сильнее, чем от всех нежностей.
Он притягивает ее к себе и ласкает медленно, мягко. Азула не сопротивляется, хоть и кривится снисходительно. Аанг целует ее пальцы, ласкает языком голубые венки на запястье. Принцесса нетерпеливо ерзает.
— Будешь продолжать в том же духе, и я засну, — сообщает она и действительно ерзает, поудобнее устраиваясь на спальнике. Аанг улыбается. Азула мрачнеет.
— Что?
— Не заснешь, — обещает он. Азула смотрит на него встревоженно и вдруг порывисто приподнимается и целует, небрежно, торопливо, словно затыкая рот. Аанг загорается ее нетерпением. Ласки снова становятся жадными, откровенными. Желание вновь горит в теле. Аанг, не глядя, тянет Азулу на себя и тяжело дышит ей в шею, медленно соединяя их тела.
Они не прикрывают свою близость целомудренным одеялом, не сдерживают стонов и дыхания. Откровенно, жарко, безрассудно. Аанг языком собирает пот с ее кожи, сжимает бедра до синяков, заставляет ее стонать, терять контроль.
Утомленные, обнаженные, они лежат рядом не в силах подняться.
Аанг не до конца понимает, что это было. С ним никогда не происходило такого. Слишком плотского, слишком земного, слишком безрассудного. Он был уверен, что такой секс ему не понравится. Что ж, не в первый раз в своей жизни Аватар Аанг ошибался.
Ощущение стыда от того, что он сделал, накатывает, как только сердце успокаивается в груди. Он изменил Катаре, изменил самому себе. Что же он наделал?
Азула садится, бесстыже потягивается, не глядя на него. Аанга задевает эта небрежность, будто он слуга, который не поднимет взгляда от пола, что бы принцессе ни вздумалось перед ним выделывать. Аанг злится. Это именно то чувство, которое Азула всегда мастерски в нем вызывала. Когда она хочет встать, Аанг хватает ее запястье и не отпускает. Азула оборачивается. Приподнимает брови в нетерпеливом жесте. Аанг тянет ее к себе. Азула хмурится, Аанг готов поклясться, что она колеблется, прежде чем вырывать руку.
— Оставь нежности для своей девушки, — заявляет она и, поднявшись, быстро натягивает одежду. — Признаться, я думала, будет хуже. Ты производишь впечатление амебы, знаешь ли, — едко комментирует принцесса. Аангу кажется, что она нарочно измывается, низводит и препарирует их близость, чтобы саму себя убедить в чем-то.
— Боишься? — негромко говорит Аанг, не спеша подниматься со спальника.
— Чего?
— Влюбиться.
Азула усмехается, глядя на него сверху.
— В тебя? — выплевывает она с особым уничижением. Но Аанг, еще расслабленный и полусонный, не реагирует на колкость.
— В меня.
Азула строит насмешливую гримаску и выходит из шатра. Аанг закрывает глаза. Мысли лезут со всех сторон, и ни одну из них, кроме воспоминания, как Азула кусала его плечо, кончая, не назвать приятной.
Аанг не может врать себе. Ему нравится Азула. Колкая и опасная, но прекрасная, как блестящая стальная игла.
Да, она не та девушка, любовь к которой врачует душу, не та, с которой можно жить долго и счастливо. Она другая. И она нравится ему.
========== Глава 6 ==========
Аанг не чувствует перед Азулой ни стеснения, ни стыда. Сам себе не верит, но вечером они как ни в чем не бывало болтают у костра об архитектуре столицы Страны Огня. Азула, томная и расслабленная, как и он сам, чуть более миролюбива, чем обычно.
— Завтра будем тренировать молнию, — заявляет она, зевнув в кулак.
Аанг после всего даже толково порадоваться не может. А еще не понимает, почему Азула снизошла до того, чтобы поставить его в известность о своих планах.
— Заработал? — себе под нос усмехается он, и их политика неупоминания произошедшего в миг взрывается. Азула смотрит на него поверх костра, и от одного взгляда Аанга встряхивает, как от удара током.
— Скорее убедил, что способен ее освоить, — нахально отвечает принцесса, томно откинувшись на локти и вытянув босые ноги к костру. Аанг чувствует, как от этого разговора закипает кровь, хочет промолчать, но не может. Это просто сильнее его.
— У меня есть еще аргументы, — говорит он хрипло, чувствуя, как по всему телу бегут мурашки предвкушения.
— Правда? — Азула прикрывает глаза. — Тогда прибереги их до завтра, Аватар.
Одним словом она ставит его на место, и весь дурман мигом вылетает из головы. Аанг хмуро смотрит на нее, закусив губу. Чертова язва! Никогда больше он не выставит себя идиотом! Никогда ни словом, ни делом не даст ей понять, что он хочет повторения! Грозный взгляд не производит на Азулу никакого впечатления.
— Ты забавный, — задумчиво говорит она, глядя на него. — Такой… незамысловатый. Это вызывает презрение, конечно, но и некий интерес. Нечасто мне встречались такие люди, у которых все на лице написано. Наверное, нелегко с этим жить?
— Не думаю, что это сложнее, чем носить всю жизнь маску, — отбивает Аанг, загораясь злостью. — Может, тебе стоило хоть раз показать свои чувства?
— Может, у меня их просто нет? — улыбается принцесса.
— А может, тебе просто некому было их показать?
— А что, сейчас есть? — Азула демонстративно обводит их стоянку взглядом. — Или ты себя имеешь ввиду, Аватар, помощник Зуко и любимец водяного племени?
Аанг смотрит в костер и понимает, что она права. Кто он ей, чтобы требовать откровенности? Он не может ей стать любимым, не может стать любовником и даже другом не станет. Представить, чтобы там, в их мире, в окружении всех его друзей Азула была рядом невозможно. Мысль, видно, отражается на его лице, потому что принцесса победно улыбается. Но что-то горькое видится Аангу в этой улыбке. Аанг смотрит на нее и понимает, что тут, в старом Храме Воздуха, Азула стала так же привычна, как облака, проплывающие мимо, как покрытые мхом поваленные колонны и крики лемуров по утрам. Но там, далеко, где шумят города и живут люди, они снова будут врагами, снова вспомнят все то, что их разъединяло. А даже если не вспомнят, кто-нибудь обязательно напомнит им. Это неизбежно.
— Что и требовалось доказать, — ставит точку принцесса. Она поднимается с лежанки и медленно потягивается всем телом. Шевелит пальчиками ног, выпрямляет колени, гибко прогибает поясницу, поводит плечами. Аанг хмуро смотрит, как грудь натягивает тонкую ткань красного топа, как под кожей прокатываются хрупкие ключицы. Азула запрокидывает голову и вытягивает вверх руки, потягивается до самых кончиков тонких пальцев, плавно сгибая и разгибая их.
Аангу стыдно до дрожи, но он от одного этого зрелища теряет голову. Он чувствует, как его скулы горят, как жаром окатывает все лицо и шею, а тело медленно тлеет от желания. Перед глазами вспыхивают картинки прошлой ночи, память услужливо подбрасывает несколько особенно чувственных тактильных ощущений. Так нельзя! «Катара!» — в отчаянии призывает Аанг образ любимой невесты. Но образ Катары, как вода, попавшая на огонь, — растворяется паром. Азула обходит костер и под его, наверняка жалким, взглядом переступает через его вытянутые на земле ноги и садится сверху.