- Доставайте свои ножи, и тогда посмотрим, кто первым устанет! - закончил он, даже устав немного болтать языком. Почувствовав, что у него совсем пересохло во рту, дварф решил про себя, что больше не произнесёт не единого слова, не доставит своим похитителям радости услышать его голос.
Дуэргар мрачно захихикал, оставаясь скрытым во тьме.
- Мне нет нужды резать тебя, жалкий отброс с Поверхности, - объяснил он тихим, зачаровывающим голосом. - Вскоре ты сам почувствуешь, что за чудное зелье мы в тебя только что влили. Но тогда для тебя будет уже поздно... Такой яд незнаком мягкотелым жителям Поверхности, и противоядие можем дать только мы. Подумай, глупый дварф. Разве ты хочешь провести последние часы своей жизни, брошенный в пустом туннеле, связанный, один-одинёшенек, умирая в непереносимых муках, не контролируя своё тело, непрерывно ходя под себя и опорожняя желудок, задыхаясь в луже собственных испражнений!? Тут неподалёку есть гнездо очень любопытных маленьких насекомых. Если бы мы принесли сюда несколько таких, они бы с удовольствием поселились на твоём теле, скрасив твои последние минуты своим обществом. Когда они прогрызут твою кожу в тысяче мест, заберутся внутрь и начнут елозить там, откладывая яйца, одно за другим, одно за другим, в твоих гниющих заживо внутренностях, вот тогда ты вспомнишь нас и проклянёшь себя за то, что не согласился на наше милостивое предложение.
Келгар сумел-таки набрать во рту слюны, чтобы плюнуть в лицо пленившему его зверю, но в темноте он не мог быть уверен, что попал в цель.
- Ну что же, - безразлично ответил дуэргар, тяжело вздыхая. - Я больше не позволю тебе тратить моё время, поверхностная шлюха. Наслаждайся блевотиной.
Похититель отошёл прочь, к своим товарищам, и они принялись о чём-то перешёптываться на грани слышимости. Сколько Келгар не напрягал слух, однако, ему не удалось расслышать ничего внятного. Шёпот на грани сознания только добавлял ему раздражения.
Вскоре он и правда ощутил эффекты подлого зелья. Голова налилась свинцом, стала такой тяжёлой, что ею невозможно было двинуть, взгляд сразу же затуманивался, а мысли кружились внутри. Изо рта потекла непрерывной нитью слюна, она постоянно скапливалась на уголках губ, капая вниз тонкими струйками. Мышцы в руках и ногах самопроизвольно сокращались, пальцы нервно дёргались, и Келгар долгое время не мог разжать их хватку. От постоянного головокружения дварфу стало плохо, плотный завтрак просился наружу, но он сжимал покрепче зубы и только проклинал пленивших его ублюдков, постоянно вопя во всё горло похабные песни и рассказывая, какую незабываемую драку он устроит, стоит ему только освободиться и добраться до пленивших его уродов. Дварф надеялся, что его громкие крики привлекут внимание родной стражи, или, по крайней мере, будут мешать дуэргарам обсуждать их тёмные планы.
Совершенно не обращая внимания на сыплющиеся ему в лицо презрительные ругательства, один из похитителей снова подошёл к нему, безмолвно взирая на скорчившегося на полу Келгара.
- Решился наконец-то, маленький дварф? - насмешливо переспросил он, лукавым, гнусавым голосом. - Ну, как оказалось, уже поздно! Наши разведчики вернулись и рассказали, что у твоего клана нет никакой серьёзной защиты. Так что ты нам больше не нужен. Почему бы тебе не попытаться встать и предупредить своих сородичей о нашей атаке!?
Дварф яростно зарычал, пытаясь ползком добраться до своего мучителя и вцепиться в него мёртвой хваткой. Дуэргар опять хрипло захихикал. Его товарищи подошли ближе и вновь крепко схватили Келгара, поставив его прямо. Пленители достали ещё одну склянку, основательно покрутив её перед его носом. Дварф изо всех сил задёргался, стараясь вырваться из опутывающих всё тело пут, и яростно замычал сквозь сжатые зубы, отказываясь принимать их снадобье.
- Но сперва, позволь напоить тебя ещё одним интересным препаратом. Он подействует гораздо быстрее предыдущего, но зато под конец тебе станет гораздо веселее! Мы пойдём вперёд, и даже развяжем тебя, так что, если не заблудишься по дороге в собственных мыслях, сможешь нагнать нас и постараться остановить. Как благодушно с нашей стороны, не правда ли?
Дварф боднул головой, пытаясь хотя бы выбить склянку из рук похитителей. Ему это, на удивление, удалось, но стальной флакон лишь проскакал немного по камням, не пролившись и даже не потрескавшись. Разъярённые его непрекращающимся сопротивлением, похитители обрушились на Келгара со всей силы, уже не заботясь об его выживании. Обессилевший от непрекращающихся ударов по слабым точкам, Келгар на миг непроизвольно разжал зубы, и между них мгновенно вставили горлышко флакона. Бодрящая горькая жидкость ринулась вниз по горлу, и сколько дварф не пытался выкашлять её наружу, его ослабленное ядом тело не слушалось его.