— Когда вы намеревались подавать жалобу, — невозмутимо продолжала женщина, — если бы я была из числа ваших друзей, я бы посоветовала вам ничего не предпринимать!
— А! — спокойно произнес Поров, парализуя горячность Раисы, готовой вскочить с места.
Пожилая женщина уловила и жест, и ироническую улыбку, и бросила многозначительный взгляд старику.
— Да, — проговорила она, — это повело только к скандалу, а скандал ничего не приносит! Представьте себе, если бы даже герои этой грязной истории были открыты, и суд признал бы их виновность, то и тогда вы не извлекли бы ни малейшей выгоды!
Эти слова заставили вздрогнуть отца и дочь, но они сдержались.
— Вы ведь не богаты? — продолжала женщина, обращаясь к Порову.
— У нас ничего нет, — ответил старик.
— Итак, вы сделали попытку, на мой взгляд, очень неосторожную: вы обратили всеобщее внимание на свою дочь: мне кажется, что теперь ей трудно будет выйти замуж!
— Она не думает выходить замуж, — ответил Поров, поглаживая спокойно колено.
— Неужели? Как это кстати! Дамы, возложившие на меня поручение, думали точно так же, и в виду того, что мало надежд на получение возмездия, они поручили предложить, не пожелаете ли вы покинуть город, где вы вынесли столько несчастий, и поселиться где-нибудь в деревне?
— У меня нет деревенского домика, — заметил Поров.
— В настоящее время продается очень хорошенький домик на берегу Волги... Прелестное местечко, красивое имение, рыбная река, лес!.. Там вам было бы очень хорошо, если бы вы только пожелали!
— Но у меня нет денег, — сказал Поров.
Женщина махнула рукой, как бы говоря этим: „пустяки!“
— Вам их доставят, — сказала она, понизив голос.
— Хотела бы ты жить в деревне? — спросил старик, обратясь к дочери.
Раиса, бледная как воск, со сложенными на коленях руками, казалась уснувшей. Она плавно подняла свои черные глаза на отца и ничего не ответила.
— Если вы предпочитаете пребывание в провинции пребыванию в деревне, — торжественно проговорила женщина, — то трудности не будет!
— Хотела бы ты жить в провинции? — почти весело спросил Поров Раису.
Молодая девушка отрицательно качнула головой.
— Видите ли, матушка, — сказал без церемонии Поров, — обещают-то многое, а и малого не сделают!
Не обидевшись на бесцеремонное обращение „матушка“, женщина подняла сак.
— Мы сдерживаем то, что обещаем! — сказала она весело. — Вот здесь приданое барышне! С ним можно найти какого угодно мужа! Тут пятнадцать тысяч рублей серебром.
— Пятнадцать тысяч, — повторил Поров, протягивая руку. — С этим наверно можно найти мужа! Как ты думаешь, Раиса?
Он взял кошелек, неуверенно переданный ему посетительницей, и пересчитал деньги.
— Верно! Здесь точно пятнадцать тысяч!
— Да, папаша, ровнехонько, можете не сомневаться! Но надо расписаться! — засуетилась посетительница, радуясь удачному выполнению поручения.
Поров встал и так сильно оттолкнул стул, что тот упал сзади него. Раиса тоже встала.
— Пятнадцать тысяч рублей за честь моей дочери! — вскричал он, потрясая кошельком над головой.
Потом он швырнул кошелек в лицо посетительницы, которая, поймав его на лету, поспешила спрятать в сак.
— Вон отсюда! — крикнул Поров.
— Дайте одеть хоть шубу, я умру от холода, — пропищала растерянно женщина.
Поров, схватив ее за плечи, вытолкнул ее на крыльцо.
— Подлая! — яростно крикнул он ей вслед.
Кухарка поспешила принести теплые галоши, оставленные посетительницей. Поров открыл уже запертую дверь и швырнул в лицо старухе башмаки один за другим.
Наглая сводня, получив пощечины своими собственными подметками, закутавшись, поспешила удалиться.
Поров, вернувшись в комнату, застал дочь свою безмолвной, мрачной и суровой.
— Раиса! — тихо позвал он ее.
Молодая девушка повернулась к отцу бледным личиком.
— Твоя честь чего-нибудь да стоит, раз хотели купить молчание! Но будь спокойна, мы отомстим!
Раиса хотела обнять отца, но вдруг, закрыв лицо рунами, упала без чувств на пол.
— Боже! Она умерла! — вскрикнула, вбегая, горничная.
Отец, наклонясь к дочери, слушал сердце — оно билось.
— Нет, — сказал он, — мы приведем ее в чувство! Это моя дочь, и она не умрет, пока мы не отомстим!
Действительно, через несколько минут Раиса открыла глаза, слезы потоком хлынули из ее глаз, и это облегчило ее...
Поров, зайдя однажды в полицию узнать о ходе своего дела, услышал, что ничего не найдено.
— Ничего? — переспросил настойчиво старик.