— Сидеть, — приказал старик. Пес остановился.
— Ко мне, — произнес старик, и пес вернулся на место. Из-за кухонной двери повалил густой черный дым, пробиваясь сквозь щели. В тот же момент через разбитые окна вместе со снегом влетели два горящих факела и, описав дугу, упали на пол. Осколки стекла брызнули во все стороны, тошнотворно-сладкий запах керосина ударил в ноздри; вспыхнуло пламя, огромная волна огня взметнулась к потолку, отрезав их от двери и окон.
Сара закашлялась; сквозь густой черный дым из кухни начали пробиваться оранжевые языки пламени, нижняя часть двери загорелась.
— Закрой рот рубашкой. Дыши через ткань, — сказал Борн Саре.
— Говорю вам — наверх! — повторил старик, бросился к бару, схватил дробовик, оставленный Клер, потом забежал за стойку.
— В чем дело?
— В этом. — Старик, кашляя, появился в дыму, сжимая в другой руке винтовку.
— Как она там оказалась?
— Я положил ее туда прошлой ночью, пока ты спал.
— О Господи!
— Вот именно. Быстро на второй этаж!
Не дожидаясь ответа, он, пригнувшись, добежал до лестницы и начал подниматься. Пламя было уже совсем рядом, пол трещал, пожираемый огнем. Потолка не было видно в дыму. Дверь в кухню прогорела насквозь; там тоже вовсю гудел пожар.
— Пошли, — решил Борн, подавая Клер руку и пытаясь поднять Сару.
— Я могу идти сама, — сказала дочь.
— Тогда вставай. Пошли быстрее.
Они побежали к лестнице. Борн безотчетным движением прихватил с собой спальный мешок Сары и свой рюкзак и ринулся за ними. Поднимаясь, он почувствовал, как раскалился воздух. Комната внизу уже была полностью охвачена пламенем.
— Сюда, — крикнул старик.
— А как же огонь? Он доберется до нас и здесь! — в недоумении воскликнул Борн.
Дым проникал сквозь щели в полу. Кое-где уже появились язычки пламени.
— Некогда объяснять! — Старик уже бежал по коридору, освещенному отблесками огня. Это было что-то вроде крытой галереи, тянущейся вдоль улицы. Добежав до двери, он поторопил Борна: — Помоги!
Пламя гудело на первом этаже, жара становилась нестерпимой, коридор наполнился удушливым дымом. Они навалились на дверь, но она не открылась. Они. раз за разом пытались выломать запертую дверь, но та не поддавалась.
— Надо выбить замок, — предложил Борн и потянулся за дробовиком.
— Нет, они услышат.
Наконец отчаянным броском им удалось выломать ее, и они полетели на пол вместе с обломками.
— Мы теперь в другом здании, — сказал старик. — Оно тоже принадлежало хозяину отеля. Здесь был его офис.
Мимо большого письменного стола и изгрызенного мышами кожаного кресла они перебежали к противоположной стене. Пропустив всех вперед, включая собаку, Борн боком, пригнувшись, протиснулся в пролом в стене. Пожар остался позади. Воздух вокруг был чист и свеж.
— Я устроил такие переходы во всем городе. Чтобы передвигаться незаметно, когда кто-нибудь здесь появится, — объяснил старик.
Комната, в которой они оказались, была заставлена деревянными ящиками, один из них — рядом с проломом, — очевидно, чтобы замаскировать дыру в случае необходимости. Потом побежали по коридору, мимо еще каких-то ящиков, мимо лестницы, пролезли еще в одну дыру и очутились в тюремной камере.
Борн отшатнулся от крепких, в дюйм толщиной, металлических прутьев и от железной кровати, приставленной к стене, подумав, что попал в западню. Но в заграждении оказалась потайная дверь. Старик толкнул ее и объявил:
— Мы почти пришли.
В этом помещении тоже был стол, а также специальная подставка для винтовок и большая доска на стене с гвоздями — очевидно, для ключей. На полу в углу виднелась крышка люка.
— Я подниму, а ты будь наготове, — сказал старик, продевая палец в кольцо и резко поднимая крышку; Борн навел пистолет в дыру, готовый стрелять, но на лестнице никого не было.
— Отлично, — обрадовался старик. — Я беспокоился именно из-за этого. Теперь они у нас в кармане.
— О чем вы говорите?
Но старик уже спускался вниз. На полпути он остановился, прислушиваясь, потом пошел дальше. Все последовали за ним. Они очутились в кабинете шерифа. Еще один ряд камер, стол, пустой ящик для винтовок, деревянный шкаф для папок и бумаг в переднем углу, карта на стене, прибитая гвоздями, объявления о розыске без фотографий — просто имена и описания преступлений: убийство, поджог, изнасилование — и сумма вознаграждения. Борн быстро осмотрел все это, пока старик добрался до черного хода под лестницей около камер и осторожно приоткрыл дверь, выглянув наружу. Даже посередине комнаты можно было почувствовать ледяной холод улицы, где по-прежнему бушевала метель.
В маленькие окна, залепленные снегом, Борн попытался разглядеть, что там происходит. Старик вышел на улицу и через пару секунд вернулся.
— Никого нет. Наступил наш черед. На мгновение Борна охватило возбуждение от мысли, что появилась возможность сбежать, но он тут же одернул себя:
— Они могут послать кого-нибудь и на конюшню!
— На конюшню? При чем здесь конюшня? Мы сейчас с ними разделаемся!
Эта мысль даже не приходила Борну в голову.
— Как это?
— В окна кинули два факела. Значит, у парадного входа их двое. Еще один с черного хода поджег кухню. Начнем с него.
— Но это безумие, А если их не трое, а целая дюжина?
— Не имеет значения. В такой буран их может быть и трое. Мы захватим их врасплох.
— Вы — пожалуйста. А мы уходим отсюда.
— Вот как? Послушай! Даже если вы убежите сейчас, они от вас не отстанут. Другого такого случая не представится. Ты знаешь, где они находятся, а они — нет; к тому же метель — отличное прикрытие.
— Что-то здесь не так. Ведь вы делаете это не ради меня, а ради себя. А я не собираюсь подвергать свою семью опасности только для того, чтобы помочь вам.
— Ты прав, черт побери! Это мне нужно! Это мой город они подожгли. Нет, не просто мой город — мой дом! И я не позволю им уйти безнаказанно.
— Зачем это? Город обречен. Когда они покончат с. этой частью, то примутся за другую. В результате здесь останутся одни головешки. Другое дело, если бы у нас была возможность спасти хоть что-нибудь. Но просто мстить? Нет, это не для нас. Мы уходим.