И снова она о своем. У нее нет детей, она хочет ребенка. Как было отцу не утешить ее? Это, может быть, к лучшему. У невкусной дыни семян много. Тут он вспомнил, что дочь его сильнее мужчины и ей не стоит труда натолочь ему ячменя. И ей это не в пользу: запах зерна помогает тем, у кого нет детей. С каким жаром взялась она за дело! Деревянная ступа визжала и скрипела под ударами песта. Что за сила у нее! Такая жена стоит сто мешков золота. Тут пришла ему в голову светлая мысль, точно молния блеснула в горах: эту сильную женщину можно выдать за другого, взять хороший калым и скотом и деньгами. Джоомарт, правда, любит ее, но ведь она ему даром досталась, пусть обратно возьмет свой калым. Вот что значит суметь подсчитать и вовремя взвесить.
«Я могу тебе помочь, моя милая дочка. У тебя будут дети и деньги. Я нашел одно верное средство».
«Верное средство…» Пест как молот заходил в ее руках. От ударов дрожала земля. Так длилось, пока не случилась беда — ступа дала трещину и развалилась на части. Что значит сила! Двадцать лет на ней не было трещины, ступу делал еще ее дед. К счастью, все обошлось: он так собрал зерна и муку, что на земле не осталось и белой песчинки.
Чолпан была в восторге. У нее будет муж — молодой и красивый. Не простой человек, а казенный, ему дадут груду золота за службу. Добрый мусульманин, он пошлет ее на гору Сулеймана и щедро заплатит отцу. Из этих денег Сыдык ей накупит подарков. Сейчас этот муж еще за кордоном, он из рода Джетыгенов и придет сюда вместе со всеми. Все зависит теперь от Джоомарта. Как только он согласится им помочь, Джетыгены пришлют делегатов к заставе. Ей надо упросить мужа помочь Джетыгенам. А любовь Джоомарта? Сыдык вырвет ее без остатка. Первое средство — семь сред подряд мыть голову арычной водой и посыпать ее густо золой. Друг его избавился от нелюбимой жены тем, что бороду расчесывал двумя гребешками. Второй способ — поставить сапоги его носками к дороге. Куда ноги идут, туда и сердце следует.
Чолпан сияла от радости. Она, конечно, согласна и непременно добьется согласия мужа. Джоомарт попомнит Сыдыка. При свирепой жене что толку от спокойствия целого мира? В тесных сапогах какая польза, что мир велик и обширен?
Да, много забот свалилось на Сыдыка сегодня. Когда ишаки прокричали в колхозе, он второпях пообедал, сел на коня и поехал на заставу.
— Что вы хотели сказать?
Начальник заставы лежит на диване в своем кабинете. Ему сегодня не по себе. С утра подуло прохладой, и у него начала болеть спина. В постели ему легче, только кружится сильнее голова и хочется спать. Сыдык явился по важному делу, пришлось пересилить себя. Так лучше, пожалуй: в работе слабость быстрее проходит. Сейчас он приподнимется, вот так… Глоток воздуха — и все пойдет по-другому. Только бы прошло гуденье в ушах. Кругом такой шум, что ничего не поймешь. Уж лучше он встанет, по крайней мере все будет слышно.
— Говорите, Сыдык, что вы хотели.
Старик тяжко вздыхает, шевелит правой бровью и шепчет:
— Я скрыл от вас правду. Простите меня…
Ага, он узнал его: это тот, безголосый. Что ж, пусть говорит.
Краснокутов молчит, на столе лежат мертвенно-бледные руки. Он часто вздрагивает и торопливо сует их в карманы. Лицо его при этом еще больше желтеет.
— Ну, ну, говорите.
— Я хочу рассказать о купце. Неправда, что мы незнакомы. Я давно его знаю, больше трех лет. Он передает нам приветы от рода Джетыгенов, с караваном доставляет нам письма. Спасибо ему, у него доброе сердце, он никогда не берет у нас денег.
Краснокутов устремляет тоскующий взор в окно. На пригорке вьется тропинка, по которой идут караваны. Его мысли, видимо, там, а может быть, и не так далеко, — на окне стоят склянки с лекарствами, грелка и куча бинтов.
— Почему вы тогда не сказали нам правду?
Сыдык скорбно вздыхает и разводит руками. Плоское лицо с расплывшимся носом выражает смущение.
— Здесь сидел Джоомарт. При нем я не мог говорить.
Взор его опущен, ему стыдно, он не смеет взглянуть на начальника. Краснокутов подпирает усталую голову, силы его покидают.
— Почему не могли?
— Нельзя было, товарищ начальник. Мог ли я сказать, что Джоомарт в этом деле знает больше меня? Он все письма читал, никто их не скрывал от него.
Начальник заставы садится спиной к окну. Так лучше, пожалуй, свет меньше его ослепляет.
— Расскажите, что это за письма.
— Говорил вам Джоомарт о своем роде? Нет? Ничего? Их зовут Джетыгены. Они хотят к нам вернуться из-за кордона. Письма эти пишут они ему. Простите, я солгал вам — сказал, что не знаю по-русски. Тут немного вины и Джоомарта. Я спрашивал тогда его совета: говорить ли вам всю правду или лучше рассказывать ему одному? Он тогда согласился, что не стоит вам говорить все. Уж лучше бы пристыдил меня, и я не стал бы вам лгать.