Юрась понимал, что надо уходить — и уходить как можно скорее. Но он не мог заставить себя уйти: он должен знать, что будет дальше. Он залез в придорожные кусты, снял заплечный мешок и стал ждать…
Вдали послышался треск мотоцикла. Юрась почувствовал, как его охватила противная дрожь. Однажды он уже испытал это, когда впервые увидел фашистские танки.
Мальчик закрыл глаза: "Сейчас, сейчас…"
Мотоцикл мчался на предельной скорости, наполняя все вокруг оглушительным треском. Юрась заставил себя открыть глаза и успел заметить, как вылетел и распластался на асфальте фашист. Мотоцикл свалился на обочину шоссе и содрогался, словно живое существо.
Не разбирая пути, спотыкаясь, ударяясь о деревья, Юрась бросился в глубь леса.
Диверсия на шоссе вызвала в Гладове переполох. Военный комендант города фон Зуппе в третий раз перечитывал донесение о гибели офицера-мотоциклиста и терялся в догадках. Диверсия была дерзкая, но кто ее совершил? Партизаны? Почему же они не забрали оружие у погибшего, оставили при убитом важные военные документы? Значит, не партизаны? Тогда кто же? Впрочем, чтобы перекрыть проводом шоссе, совсем не нужно много людей. Это может устроить и одиночка. Черт возьми! Шайку преступников-диверсантов обнаружить легче, чем диверсанта-одиночку. Но это нужно сделать! И это будет сделано!
Комендант в четвертый раз перечел перевод безграмотного донесения, полученного рано утром от полицая из деревни Гридичи.
"Докладаю, что на шоссе, в трех километрах от Гридичей, обнаружено мною разбитый исправный мотоцикл и при нем мертвый труп, а также проволока, протянутая поперек дороги. Оружие в количестве пистолета и автомата, а также документы и одежа на немецком мертвяке сохранилась в годной сохранности. Главное, докладаю, на месте происшествия успело быть зловредное население, которое нахально оживилось и ведет преступные разговоры: что это только начало, что в лесах затаилась тысяча партизан и немцам, извиняйте, ходить по нашей земле будет очень даже горячо…
Полицай Нестор Богомолец".
Фон Зуппе медленно прошелся по кабинету. Гибель мотоциклиста его не беспокоила. Но мысль о том, что русские рады этой наглой диверсии, приводила его в ярость. Преступники должны быть найдены — и найдены немедленно! Сегодня же! Он придумает для них такую казнь, что все эти злорадствующие мужики зарекутся даже в мыслях поднимать руку на солдат фюрера!..
Через час фон Зуппе выехал на место происшествия. Вместе с ним в легковую машину уселись начальник гестапо лейтенант Брауде и переводчик. Впереди катил грузовик, в нем ехали врач, санитар, три гестаповца и ефрейтор с большой черной овчаркой на поводке. Перед выездом фон Зуппе вспомнил о Марченко: "Лесник может заметить то, чего не заметим мы". И он приказал немедленно доставить Марченко к месту происшествия.
Тимофей Петрович уже знал о событии на шоссе. "Началось! — подумал он. — Кто же они, эти люди, вставшие на борьбу с немцами? Я ничего не знаю о них. Я должен знать…"
Тимофей Петрович прибыл на шоссе одновременно с немцами. Пока врач осматривал труп, комендант через переводчика хмуро говорил леснику:
— Всякий преступник оставляет следы. Ты должен увидеть эти следы. Ты есть лесник, ты обязан видеть следы в лесу. Осмотри все кругом! Собака будет искать тоже!..
Овчарка никак не могла взять следа. Она металась по шоссе, обнюхивая то мертвого фашиста, то сбитую стрелу указателя, бросалась в кювет и снова возвращалась на дорогу.
— Ну, скоро вы там? — крикнул Зуппе.
— Разрешите доложить, господин лейтенант, — оправдывался ефрейтор, — мешает запах бензина. К тому же на рассвете прошел дождь…
— Марченко, приступай к осмотру! — приказал Зуппе. — Надеюсь, ты умнее собаки!
От зоркого взгляда Тимофея Петровича не укрылась примятая трава на обочине. Он обвел взглядом придорожный кустарник и заметил сломанные ветки. "Там они сидели в засаде, — решил Тимофей Петрович. — Собака в конце концов обнаружит такой явный след".
Тимофей Петрович перешел на другую сторону шоссе и увидел плотно притоптанную траву. Здесь рано утром толпились колхозники из Гридичей.
Обнюхав еще раз мотоцикл, овчарка рванулась через шоссе, потянув за собой тощего ефрейтора прямо туда, где стоял Тимофей Петрович. Низко опустив голову, собака уверенно побежала в глубь леса, вслед за ней устремились гестаповцы.