Он снова начал пересчитывать пленных. Но нет, по-прежнему последний двадцать девятый — этот мальчишка.
Фашист тупо уставился в землю: подымать тревогу или нет? Кто именно сбежал, ему было безразлично, в лагере не было никаких списков. Пленных пересчитывали, как баранов в стаде — по головам.
Кротов чуть заметно нагнулся к Юрасю и прошептал:
— Скажи усатому черту, что я хочу сделать важное заявление, переводи все точно. Слово в слово.
— Господин унтер-офицер! — выкрикнул в гнетущей тишине Юрась. — Пленный Кротов хочет сделать важное заявление.
Фашист встрепенулся:
— Какой Кротов? Какое заявление?
— У меня заявление, — сделал шаг вперед Кротов. — Известно ли господину унтер-офицеру, что сбежал один пленный?
Юрась перевел слова Кротова.
— Известно! И вы все за это ответите! — заорал унтер. — Каждый третий будет расстрелян!
— А если я скажу, где беглец?
Немец обрадовался: угроза расстрела сделала свое дело!
— Если скажешь, куда скрылся пленный, и он будет обнаружен, никто из вас не пострадает. А тебе я дам три сигареты.
— Переведи ему, — обратился к Юрасю Кротов. — Господин унтер-офицер, сбежал вон тот парень, что стоит сейчас напротив, у ворот, и скалит зубы!
Немец стремительно обернулся.
Человек со шрамом не слышал, что говорил Егор, но он испугался свирепого взгляда фашиста, устремленного на него. На всякий случай он юркнул в калитку.
— Догнать! — заорал унтер и тут же понял, что пленный лжет. Человек был чисто одет, стоял на виду, не опасаясь немцев.
Рот унтера перекосился, на висках набухли синие жилы. Он двинулся на Кротова.
— Переведи быстрее! — просипел Егор. — Говори: "Господин унтер-офицер может не тревожиться. Беглого поймают, и в лагерь вернется ровно тридцать человек. Тридцать ушло, тридцать пришло! Порядок!"
— Что хрюкает эта свинья? Пусть берет лопату и роет себе могилу!
— Господин унтер-офицер! — голос Юрася срывался от волнения. — Он говорит, что сейчас солдаты приведут беглеца, и тогда в лагерь вернется тридцать человек. И у вас не будет никаких неприятностей! Тридцать ушло, тридцать пришло. Порядок!
Бегальке понял. Ну конечно! Как он сам не догадался?! Важно пригнать в лагерь тридцать пленных. Лишь бы сошелся счет!
Два охранника, не скупясь на пинки, притащили парня со шрамом. Ничего не говоря, немец с размаху саданул его кулаком по скуле.
— Не худо! — пробормотал Кротов. — Это задаток. Полностью получишь от меня…
— За что? — выкрикнул парень, хватаясь за скулу.
— Подойди сюда! — крикнул унтер Юрасю.
Юрась подошел.
— Пусть скажет, кто ему помог бежать?
Юрась перевел, но человек со шрамом трясся от страха, не понимая, чего от него хотят.
— Молчишь?! — немец снова ударил его. — Повтори вопрос. И предупреди: если будет молчать, я вырву его поганый язык и скормлю собакам!
Юрась повторил вопрос.
— Ниоткуда я не бежал! — заскулил парень. — Меня господин комендант знает! Меня в гестапо знают, я сам — за новый порядок!
Из всех этих слов немец уловил только знакомое слово "гестапо.
— Что он бормочет про гестапо? — спросил гитлеровец.
Юрась, не задумываясь, пояснил:
— Боится попасть в гестапо!
— Ага! Заговорил! Спрашивай, куда он хотел бежать, где хотел скрыться?
— Да чего мне бежать? — хлюпая разбитым носом, заныл парень. — Я же не пленный, не партийный, не партизан!
— Что он говорит про партизан?
— Говорит, что в местном лесу есть партизаны…
Унтер разинул рот. Оказывается, этот тип связан с партизанами! Вот повезло! Надо срочно сообщить начальству об аресте большевика, связанного с партиза; нами. И уж тогда командование отметит заслуги Карла Бегальке! Скорее всего, его произведут в фельдфебели! Лишь бы начальство не узнало про обман.
— Становись! — приказал он парню.
Обмякший от страха парень встал в строй рядом с Кротовым. Довольный немец расправил усы. В лагерь вернется тридцать пленных. Тридцать ушло, тридцать пришло. Порядок!
Парень шагал рядом с Кротовым. Он не узнал в этом изможденном человеке путника, который несколько недель назад доверил ему свою жизнь.
— Ты им объясни… — приставал он к Кротову. — Напутали они… Я жаловаться буду… Разве это порядок — хватать без разбору…
Егор молча усмехался и только один раз сказал: