После битвы начинаешь больше ценить жизнь. Гибель врагов и друзей как бы подчеркивает дарованное тебе счастье остаться в живых. Как только стихает канонада, в голове настойчиво звучит рефрен: "Все кончено, я жив!" И как долго ему еще будет везти?..
Последний час вахты пролетел быстрее трех предыдущих. От шторма не осталось и следа, волнение улеглось. Солнце скатилось к горизонту, синева неба стала еще насыщенней. Данте время от времени докладывал о приближающемся эсминце. Когда "первый" был уже в двадцати милях, на мостике появился Реджинальд Уильямс.
- Истинный ноль-три-семь, относительный ноль-один-ноль, дальность девятнадцать, - сообщил он Бренту.
- Да, командир. Скоро увидим грот-мачту. - Брент поднял глаза к перископу. - Эй, ребята, глядите в оба!
- Есть, сэр! - хором отозвались впередсмотрящие.
Уильямс проговорил в микрофон:
- РТР, доложить обстановку! - Пальцы, точно гребешок, зарылись в многодневную щетину на подбородке.
В голосе Данте Брент уловил озадаченные ноты.
- Цель на ноль-три-семь прибавила до тридцати двух узлов!
- А курс?
- Прежний, сэр.
- Хорошо. Это его предельная скорость, старпом?
- Так точно.
- Странно.
Действительно, странно. Брента охватило недоброе предчувствие, какое возникает у людей, прошедших огонь, воду и медные трубы, задолго до появления опасности.
- Я бы объявил плюс один, - тихо проговорил он.
Уильямс тут же прокричал в люк:
- К бою готовсь!
Немедленно раздался топот по трапам и стальному настилу. В течение минуты артиллеристы заняли боевую позицию, водонепроницаемые люки корпуса были плотно задраены. Брент одел каску, снял с предохранителя "Браунинг" и поводил стволом из стороны в сторону. Боумен вскрыл новый ящик боеприпасов. Кром возился с пулеметом пятидесятого калибра по правому борту мостика. Расчет пятидюймовки загонял снаряд в казенную часть. Уильямс перешел к дальномеру, а самый опытный рулевой Гарольд Сторджис встал к штурвалу и сигнализатору. Аварийную группу, по приказу командира, возглавил матрос первого класса Тацунори Хара. На площадке перископа появились новые впередсмотрящие.
Из репродуктора монотонно звучало тысячу раз слышанное:
- Носовой торпедный отсек к бою готов! Пост управления энергетической установкой к бою готов! Центральный пост к бою готов! Носовой дизельный отсек к бою готов!..
После рапорта энсина Роберта Оуэна из рулевой рубки главный механик Данлэп доложил о том, что несмотря на все усилия электриков обрыв все еще не найден. Уильямс выругался сквозь зубы.
Из люка донесся новый голос:
- Эй, наверху! Прошу разрешения подняться на мостик. - Это был капитан авиации Колин Уиллард-Смит. - Хочу заметить, командир, что здесь я свою задачу выполнил на славу. Не могу ли быть чем-нибудь полезен?
Лицо Уильямса скривилось в подобии улыбки.
- Разрешаю!
Уиллард-Смит, одетый в теплое обмундирование адмирала Аллена, выбрался из люка.
- Чертовски любезно с вашей стороны, сэр, - сказал он, выпрямляясь.
Уильямс указал на горизонт.
- На нас оттуда чешет консервная банка, точно бродвейская бикса за хмырем в субботний вечерок.
- Бикса за хмырем? - переспросил англичанин. - Вы имеете в виду: проститутка за возможным клиентом?
Уильямс и Брент хмыкнули; рядовые лишь поджали губы.
- Точно бес, изгнанный из Вестминстерского аббатства, капитан, пояснил Брент.
- А-а, понятно. - Уиллард-Смит поднес к глазам бинокль и небрежно махнул в сторону правого борта. - Это что же, вон та, на красной шестидесятке?
- Что-что? - не понял Уильямс.
Брент слишком резко повернул голову и опять почувствовал боль в шее.
- Примерно триста градусов, капитан.
- В самую точку.
Сигнальщик прокричал:
- Эсминец, пеленг три-ноль-ноль, дальность одиннадцать!
Бинокли взметнулись вверх; Брент тут же отыскал его: корпус пока не виден из-за земной кривизны, а надстройка уже показалась. Наверняка эсминец использовал в качестве прикрытия шторм. Брент привстал на мыски. Леденящий страх снова пополз вдоль позвоночника.
- Араб, капитан.
- Откуда такая уверенность?
- Модернизированный "Джиринг". На носу одно пятидюймовое орудие, по миделю нарастили четырнадцать футов для бункеровки. У нас таких нет. В нашем сопровождении одни "Флетчеры".
- Расчеты! Вести цель по пеленгу три-ноль-ноль. Орудия к бою! - Уильямс обратился к Бренту: - Видать, выключил всю электронику и втихую выслеживал нас.
- Нет, не думаю, командир.
- А что думаете?
- Думаю, он охотится за Файтом. Скорее всего, патрулировал поблизости и с одного из самолетов получил сообщение об эсминце. Нас теперь трудно заметить - мы слишком низко сидим. Он хочет захватить Файта врасплох.
- Много хочет! Файт как пить дать засек его на радаре.
- Совсем недавно, когда он вынырнул из полосы шторма. Потому "первый" и прибавил скорость.
- А наш "свой-чужой"?
- Арабы вряд ли могут его запеленговать из-за скачков частоты.
- Верно, старпом. - Уильямс постучал кулаком по лбу и растерянно проговорил: - Что это со мной? Память стала подводить.
- Судно, пеленг ноль-один-ноль, дальность двенадцать!
Брент снова вскинул бинокль.
- Топ марса. "Флетчер", командир. Это наш, не сомневайтесь.
Уильямс прокричал в люк:
- Курс ноль-один-ноль! По левой скуле к нам движется вражеское судно на десяти часах. Пеленг буду сообщать по ДПЦ. Мистер Оуэн, переносите мои сведения на КУТ. Обоим торпедным отсекам приготовиться к атаке. - Он рявкнул в микрофон: - Главный механик Данлэп!
- Слушаю, сэр!
- Сколько мы можем делать в час, чтоб не потонуть.
- Узлов двадцать, сэр.
- Как подшипники главного гребного вала?
- Холодные, капитан.
- И на том спасибо. Средний ход!
- Есть средний ход!
Сторджис переложил руль, дизели заработали в усиленном ритме. Волна ударила в борт и окатила расчет пятидюймовки.
- Горизонтальные рули вверх на три градуса!
Нос лодки слегка вздернулся.
- Капитан, - донеслось из рубки, - идем двадцать узлов, четыреста десять оборотов.
- Отлично.
- Они открыли огонь! - хором взвыли впередсмотрящие.
Араб выпустил два коричневых облака. В воздухе просвистели снаряды весом в пятьдесят пять фунтов. На расстоянии сотни ярдов по носу "Блэкфина" выросли две водяные башни.