- Связист Ромеро, приказываю открыть огонь! - рявкнул он.
Тони Ромеро разрывался между уважением к лейтенанту и выполнением приказа, который был ему ненавистен. Массивная челюсть ходила ходуном, губы побелели.
- Я протестую, сэр, - с трудом выдавил он.
- Протестуй сколько хочешь, мать твою так! Ты слышал приказ или нет?!
Уиллард-Смит, Хамфри Боумен и заряжающий Юйдзи Итиока во все глаза уставились на пулеметчика. Сигнальщик Тодд Доран и другой впередсмотрящий, Бен Холлистер, тоже рты поразевали. Кром глубоко вдохнул и выплюнул слова, точно они жгли ему рот:
- Я тоже отказываюсь, мистер Росс. Не хочу быть убийцей.
Глубокая, ледяная тишина северных широт повисла над мостиком. Из глотки Брента вырвалось рычанье зверя, изготовившегося к прыжку. Его охватило бешенство - ни страха, ни сомнений, ни единой осознанной мысли. Оттолкнув Крома, он направил "Браунинг" на плот. Он видел в прицеле шестерых, с надеждой глядящих на лодку.
Приподнявшись на цыпочках, Брент опустил дуло и придержал ствол, чтоб не качался. Впрочем, со ста ярдов он в любом случае не промахнется. Перед тем как нажать на гашетку, почувствовал тяжесть в паху, точно обнаженная женщина открывает ему свое лоно.
Машина радостно запрыгала у него в руках; металлическая лента с визгом ушла из коробки в приемник. Очереди ударили по плоту, разметав сидящих на нем людей. Пули превращали в кровавое месиво плоть, крошили кости, отрывали конечности, полосовали обнаженные торсы; одному снесло голову. Люди подпрыгивали, вертелись, падали в волны. Брент стал палить короткими очередями в две головы, что наподобие поплавков покачивались возле разрушенного плота, и не успокоился, пока не взрезал их, как дыни. По воде растекалось огромное красное пятно.
- Отличная работа, старина! - презрительно усмехнулся Уиллард-Смит. За разделку мяса я бы представил вас к кресту Виктории [высший военный орден Великобритании].
Брент круто обернулся и сжал кулаки. Сердце превратилось в кузнечный молот и ухало возле горла.
- Сэр!.. - Кром шагнул вперед.
Его перебил голос сигнальщика Тодда.
- Мистер Росс, вас вызывает Файт. - Он впрыгнул на сигнальную площадку и включил прожектор.
- "Кинг". Пусть передает, - процедил Брент, почти не разжимая челюстей и стараясь не смотреть на англичанина.
- Записывай, Холлистер, - велел Доран впередсмотрящему.
Тот достал из кармана карандаш и блокнот.
Доран принялся читать световые сигналы эсминца, короткими вспышками подтверждая прием каждой группы.
- "Отлично сработано. Вы спасли мою душу. Я буду сопровождать вас до Токийского залива. Привет лейтенанту Россу. Как его здоровье?"
Ярость немного схлынула, как только Брент представил себе огромного медведя Файта, стоящего рядом со своим сигнальщиком и диктующего ему слова. Доран передал "Роджер" и выжидательно повернулся к нему.
- Поблагодари, - сказал Брент, - передай, что лейтенант Росс в добром здравии, но адмирал Аллен умер, а еще у нас много потерь и серьезные повреждения судна. Спасибо ему за то, что спас наши души, мы последуем за ним, как только... - он смерил Уилларда-Смита надменным взглядом, расчистим мусор на воде.
Защелкал прожектор, Брент пошел в переднюю часть мостика. Лодку еле заметно сносило к югу.
- Малый вперед, курс два-семь-ноль, - произнес он так, чтобы его голос был одновременно слышен Сторджису и в микрофон.
Рулевой повторил команду и передал приказ в машинное отделение. Лодка медленно набрала скорость и повернула на запад. Килевая и бортовая качка сразу ослабели. Брент хотел вернуться к пулемету.
Доран передал ему новое послание Файта: "Мои соболезнования по поводу кончины адмирала Аллена. Берите курс на Токийский залив. Я сам позабочусь об уцелевших".
Брент что-то недовольно проворчал и обжег взглядом Уилларда-Смита и Крома, которые немигающе смотрели на него.
- Передай: "Вас понял, конец связи".
Пока Доран работал со светом, Брент отдавал команды:
- Право руля на курс три-три-ноль. Средний ход.
Дизели четко заработали в ответ, и лодка стала широкой дугой разворачиваться к северу, пока Сторджис не объявил:
- Держим три-три-ноль, сэр.
- Гидравлический лаг показывает шестнадцать узлов, триста двадцать оборотов, - донеслось из рулевой рубки от Нельсона.
- Хорошо, - отозвался Брент и наклонился к микрофону. - Штурман, курс на Токийский залив.
Сверившись с гирокомпасом, Каденбах откликнулся снизу:
- Предлагаю держать три-три-ноль до вечерних наблюдений. Надо обновить счисление пути. Нас наверняка отнесло на несколько миль.
Брент взглянул на низкое солнце, прыгающее над горизонтом, точно красный шар на веревочке. До времени обсервации осталось меньше часа.
- Так держать.
Раздался грохот башмаков по трапу, из люка высунулся Реджинальд Уильямс. На голове окровавленная повязка, ноги еле держат - хватается за леера. Чернущие глаза смотрят на Брента, будто из могилы.
- Я очнулся от запаха крови, - прошипел он. - Вы потопили эсминец?
- Так точно, командир.
- И ожидаете, что вас за это по головке погладят?
- Я ничего не ожидаю.
- А за то, что добивали уцелевших на воде?
Голос Брента был убийственно спокоен.
- Тоже.
- И кто вам отдал такой приказ?
- Позвольте напомнить: пока вы были без сознания, приказы здесь отдавал я.
- Додумались! Стрелять в беззащитных людей!
Нутро Брента словно опалило огнем.
- Они не люди, а звери, подлежащие истреблению.
Уильямс, не слушая, махнул на свисающее с поручней тело впередсмотрящего.
- Выбросили вымпел, мистер Росс? - язвительно бросил он. - Вполне в вашем духе.
- Этого я обсуждать не стану... - Брент медленно сжал кулаки. - До вашего выздоровления.
- Ну, я давно согласен, американский самурай. Обсудим с глазу на глаз. - Он повернулся к Крому и Юйдзи Итиоке. - Снимите его. Он заслуживает лучшей участи.
Двое проворно поднялись на площадку.
Уильямс вновь перевел взгляд на Брента, но ничего сказать не успел из-за вопля Холлистера:
- Файт их расстреливает!
Все повернулись на корму. "Первый" на большой скорости шел посреди обломков. С борта палили пулеметы, расстреливая плывущих. Затем грянуло шесть взрывов, все догадались: Файт решил закрепить успех глубинными бомбами.