— Хорошо, — повторил Ким, и она подумала, что он просто хвалит её за работу. Это показалось ей странным. Потягивая джифи, она внимательно посмотрела на мужа. В его янтарных глазах она увидела терпение. Терпение, которое явно давалось ему с трудом.
— Твоя каюта занята, — многозначительно сказала она.
— Ага. — Поняв, что это приглашение, он смутился. Ведь здесь была Герен. Да ещё другой самец. Но потом не смог скрыть радости и задергал ушами.
«О боги. Тка. метанодышащие». Она вспомнила кненнов, которые преследовали их на Центральной, и шерсть на загривке опять встала дыбом.
«Он сказал что-то очень важное. Что-то, ради чего сюда стоило лететь. Он станет правителем всех кифов. Придёт ко мне.
Давай предположим, что мы союзники. Вспомни об этом на Кефке».
— Что с тобой? — спросил Ким.
«Ты захочешь отомстить всем своим врагам. Хейни, придёт день, когда тебе это потребуется».
— Не сейчас, — сказала Пианфар и подхватила пластиковый пакет со сладостями, который бросила ей через стол Герен. Вошли Хэрел и Тирен и сразу набросились на джифи и еду. Разорвав пакет, Пианфар принялась глотать сладости большими кусками, рискуя подавиться или начать икать. За сладостями последовал джифи. — О боги, тофи. — Она чихнула.
— Да ешь ты помедленней, ради богов.
— Помедленней? У нас осталось всего восемь с половиной часов на отдых. — Она встала и взяла Кима за руку: — Идем, муж. Я соскучилась по тебе.
— О боги, Пи.
— Да кто нас увидит? Допивай джифи. Идем.
Глава шестая
Восьми с половиной часов оказалось недостаточно. Звонок будильника прозвучал как сигнал к бою, как вой сирены, как трубный глас. Пианфар потянулась к будильнику через спящего Кима, чтобы немедленно прекратить этот адский шум, и только тут вспомнила, где они находятся и что ожидает их впереди, и тогда заставила себя вылезти из постели, подняла своего полусонного мужа и снова вспомнила обо всех предстоящих делах.
Эти предстоящие дела Пианфар решила встречать в обычных синих бриджах, какие носят все простые астронавты, к тому же прихорашиваться и наводить лоск уже не было времени. Свои любимые яркие шелковые наряды она решила оставить на потом, когда завершатся события на Кефке.
Она заставляла себя верить, что красные шелковые бриджи и украшения потом непременно понадобятся.
И все же Пианфар надела одну рубиновую серьгу-подвеску, которая, покачиваясь, вспыхивала злым красным огоньком в её покрытом золотисто-рыжей шерстью ухе. Эта серьга показывала, что вы имеете дело не с простой хейни, а с капитаном. В такой день это было просто необходимо.
— Накорми кифа, — приказала она Тирен, придя в центральный отсек.
— А чем его кормить? — спросила Тирен, и Пианфар сразу замутило.
— Не знаю, что-нибудь мягкое. Кинь ему кусок мяса. Только не подходи близко. И не бери с собой оружие.
— О боги, он же один. Я могу…
— Не подходи к нему близко. Да когда же наконец на этом корабле будет дисциплина?
— Слушаюсь. — Тирен тут же прекратила спорить.
Весь экипаж был уже на ногах и занимался своими делами: Шур без промедления явилась в отсек из бывшей каюты Кима, Хэрел, Хилфи и Герен поднялись с нижней палубы, а Тулли, ещё совсем больной и слабый, возился на кухне, помогая Киму (о боги!) и Хилфи готовить завтрак. Включилась внешняя связь, и «Гордость» начала поглощать информацию, которая накопилась за время дежурства «Аджа Джин» и «Бдительности». Хэрел, Герен и Шур заняли свои места, а Тирен отправилась кормить кифа.
— Сообщение с «Аджа Джин», — доложила Шур. — Они хотят что-то обсудить и просят назначить удобное для нас время.
— Отлично, — чувствуя неладное, сказала Пианфар. — Отлично, я этим займусь.
— Приборы работают исправно. Мы пойдём по тому же курсу, что и «Аджа Джин»?
— Какой курс нам укажут, по тому и пойдём. Я не собираюсь с ними ссориться.
Наклонившись над Шур, Пианфар посмотрела на экран компьютера, куда поступала информация со станции. Теперь она была снова на языке махен. Мкейкс начал работать в привычном режиме.
Пианфар подумала о том, что каждый киф, которому была дорога жизнь, вероятно, направился на корабли Сиккуккута. Она вспомнила о всех оставшихся на станции некифах, которых ей очень хотелось бы увезти подальше отсюда. Но это было невозможно. Махендосет и стишо должны были оставаться на станции и соблюдать соглашения о невмешательстве и нейтралитете, которым по законам Соглашения подчинялись даже кифы. Тка и чи это не касалось. Без всяких обсуждений. Тем самым они охраняли не только себя, но и своих дышащих кислородом соседей.
— Как у нас со временем?
— Час и три минуты до выхода из порта, — сказала Хэрел.
— О боги, куда они так торопятся?
— Этот махе упрямый ублюдок.
— Мы успеваем?
— Да.
Пианфар просмотрела поступившие сообщения. С «Аджа Джин»: «У вас всё в порядке, выходим по графику…»
«Еще один оптимист», — подумала Пианфар.
— Свяжитесь с Джиком.
— Ага, — сказала Герен. И через минуту: — Он не отвечает.
— То есть как не отвечает? Время пошло. Передай ему, что я хочу с ним поговорить, ладно?
Заминка.
— Капитан, на связи первый помощник. Будете с ней говорить?
Пианфар нажала на кнопку связи:
— Говорит Пианфар Шанур. У вас проблемы?
— Говорит Содже Кесуринан. У нас всё в порядке.
По спине Пианфар пробежал холодок. В голосе махе явно чувствовалось: «Не спрашивайте ни о чем». «Да что там происходит?»
— Может, мне к вам зайти?
— Не надо. У нас всё в порядке, уважаемый капитан.
— «Гордость» готова к старту. — Пианфар отключила связь. О боги, кифы, кажется, прослушивали все переговоры на Мкейксе. Пианфар заметила тревожный взгляд Хэрел.
— Его там нет, — сказала Пианфар. Хэрел нахмурилась.
— Держу пари, — продолжила Пианфар, — что его нет и на корабле. Герен, свяжи меня с Риф Эхран.
— Есть. Она на связи, капитан.
Быстро сработано. Значит, его нет, а Риф на месте.
— Кер Риф! Позвольте сообщить, что мы снова вышли на связь.
— Мы уже знаем. Будем надеяться, что теперь вы будете работать чётко.
— Разумеется. Будут ли какие-нибудь распоряжения?
— Вам нужны распоряжения, Шанур? С чего бы это?
— Просто ради интереса, Эхран. — Без дальнейших церемоний Пианфар отключила связь и взглянула на Хэрел: — Он пошёл к кифам или болтается где-то в доке.
— Нашел время.
— Думаю, он знает, что делает.
Пианфар снова принялась просматривать поступившие сообщения. Протесты со стороны консорциума Мкейкса. Болтовня какого-то махена о возмездии и видениях. Некто, называющий себя медиумом, сообщал, что видит, как на Мкейкс высаживаются тысячи гуманоидов, вызывая уничтожение антивещества.
— О боги, Герен, ты что, записываешь весь этот бред?
— Простите, капитан. Эти ещё ничего. У нас есть и похуже. Я подумала, вы захотите узнать температуру на станции.
— Просто им очень страшно. Нельзя их в этом винить. А где жалобы с «Бдительности»?
— Они их нам не передают.
— Понятно. — Пианфар это не понравилось. Покусывая коготь, она смотрела на экран. Пришёл Ким и принес всем джифи, что, вообще-то, было нарушением правил. Но поскольку правила устанавливала она, Пианфар, благодарно вздохнув, взяла чашку.
— Я думаю, — сказала Герен, — они хотят, чтобы мы приняли всю информацию при переходе в другую систему координат.
— Пусть так. — Потягивая джифи, Пианфар посмотрела на Хилфи, которая прикатила в центральный столик с сандвичами. — Спасибо, малышка.
Хилфи, прижав уши, бросила на неё какой-то странный взгляд, словно её резануло слово «малышка». Возможно, так оно и было. Пианфар заметила это, когда Хилфи стала раздавать сандвичи всем остальным, включая Кима и Тулли. Каждое движение Тулли причиняло ему боль. Помимо обычных бриджей на нём была сшитая стишо белая рубашка, которая прикрывала его раны; эта рубашка, видимо, была последней из того, что у него было. Волосы и борода Тулли были аккуратно причесаны. Глаза, всегда ясные и выразительные, ловили взгляд Хилфи, умоляя её успокоиться. Он улыбался. Он старался показать, что счастлив. Но в его глазах отражалось отчаяние.