Затем был страшный «Медвежуть», охранявший волшебный стихийный родник с «Живой водой». С ним я предпочёл не связываться, вернее — использовать его присутствие для ускорения собственной прокачки, ибо она напрямую зависела от фактора опасности. Страшный медведь так и не смог меня обнаружить, позволив развить новообретённые таланты скрытности и незаметности. А в его берлоге я нашел пряжку от «легендарного» ремня Мастера — Охотника, что и предопределило мою дальнейшую игровую судьбу. С большим трудом пережив обычный ночной холод, я неожиданно встретил парочку старых знакомых из моего бывшего клана. Два самоуверенных типа тогда не выглядели особенно уверенно, ибо просто не могли заметить меня, хотя стояли всего в нескольких шагах. Вот и сейчас прекрасно вижу перед собой их бегающие взгляды и немного растерянные лица. Знали ведь, что я им не смогу причинить ущерба, но всё равно опасались. Вызывая модератора Ария, они явно надеялись, что остальную работу тот возьмёт на себя, но он легко заставил вкусить их «семя зверя», временно превратив в оборотней, дабы они смогли найти ловкого беглеца и расправиться со мной. И им это почти удалось, хотя «почти» — не считается. Вот, обернувшийся прямоходящим волком игрок ловко втыкает мне острый нож в бок. Вспышка боли, но сильное возбуждение после длительной погони с попыткой запутать следы, и опьяняющий азарт боя позволяет нанести ответный сокрушительный удар. Для первого оборотня он оказался смертельным, а моего изрядно раскаченного ночной битвой за жизнь с холодом здоровья вполне хватило, чтобы справиться с глубокой кровоточащей раной. Мгновеньем позже на меня кидается второй оборотень, окончательно превратившийся в медведя после первого же пропущенного удара. Грозный рык и удары когтистых лап, я тоже впадаю в неистовство. Спадает с глаз красная пелена, и я немного растерянно смотрю на поверженную тушу, всё ещё не веря, что и в этот раз удача оказалась на моей стороне. В своём сне снова вижу себя немного сверху, вглядываясь в свой силуэт, стоящий на небольшой лесной опушке перед телами поверженных монстров с опущенным к земле кривым черным оружием. Словно сам лес бесчисленными глазами пристально наблюдаю за человеком, неспешно раздумывая — даровать ли ему частицу себя или ещё рано. Именно на той поляне я тогда и стал легендарным Мастером — Охотником. Сильнейшим бойцом — одиночкой. Лес превратился для меня в полноценный дом, где я чувствую себя гораздо лучше, чем в скоплениях человеческих жилищ. Но в тот радостный момент обретения своего игрового класса персонажа я ещё не ведал, какую подлость придумывают мои враги. Узнавший о поражении своих ручных шакалов модератор выпустил над «детским садом» сильнейший ночной Дух Севера. Сто единиц чистого урона в секунду холодом под утро — такое даже в жилище с горячей печкой не всем дано пережить, а на открытой местности — вообще без шансов. И мне повезло в очередной раз. Возвращаясь к логову «Медвежути» я обнаружил поистине эпическое жертвоприношение. Юные игроки отчаянно кидались на разозлённого Мест — Босса с заострёнными кольями в руках, но для него всё это не больше чем комариная чесотка. Ударами своих огромных лап тот отправлял игроков на перерождение одного за другим, но они не отступали. Сейчас я вижу это грандиозное побоище немного сверху, не без злорадного удовольствия отмечая, как очередное отлетающее после удара медвежьей лапы тело красиво втыкается головой в дерево и падет на землю мешком с переломанными костями. За ним с громким криком ужаса уже летит ещё одно, запутываясь в колючих кустах, растущих неподалёку. Тогда‑то я и понял, что происходящее около берлоги всего лишь отвлекающий маневр и кинулся к волшебному роднику. А там встретил группу из трёх диверсантов, собиравшихся уничтожить каким‑то ядом стихийный источник. Уйдя в невидимость, привлёк внимание медведя — хранителя ударами обуха топора по ближайшему дереву. Тот поспешил на мой сигнал и быстро покарал задумавших гадость негодяев, отправившись добивать отвлекающий отряд. Мне же в качестве трофея достался эликсир «Стихийный ингибитор», способный не только уничтожать волшебные родники, но и помогать справляться с сильнейшим стихийным уроном. Впрочем, пережить его отравляющее воздействие без внешней помощи тоже не всякому по силам. Однако ночью выбора просто не осталось. Или травись или замерзай — третьего не дано. Именно благодаря этому яду и своей сообразительности мне тогда удалось успешно пережить нереальный холод, заодно прокачав до возможного предела многие свои характеристики и получив постоянную максимально возможную стойкость к агрессивным проявлениям всех стихий. Вот и сейчас вижу свою фигуру, в ночной темноте непрерывно стучащую топором, дабы предельная усталость не позволила отравлению перейти в убийственную форму прогрессирующего безумства. Система утром дополнительно одарила меня за проявленную сообразительность безразмерным «пространственным карманом», который нельзя ни украсть, ни потерять, как и всё хранящееся в нём.