Боян не просто воспевал доблесть сыновей Святослава. Он осудил княжеские усобицы за то, что они наводят на Русскую землю «поганых», отчего «погибает жизнь Даждь-божа внука». В XI веке союзные половцы были только у сыновей Святослава. За сто лет ситуация коренным образом изменилась. Обе ветви генеалогического древа потомков Ярослава Мудрого дали буйные густые побеги. Теперь у большинства князей были «свои поганые», пространство Русской земли расширилось, появилась самостоятельная северо-восточная Русь, и всё это готово было вспыхнуть, как сухая солома, при одной только неосторожно обронённой искре.
Весною 1185 года приходилось говорить не об искре. Огонь усобицы уже полыхал, причём опять между «ольговичами» и представителями «владимирова племени». Ещё немного — и всплывут старые счёты, утихшие было к началу 80-х годов XII века, снова припомнятся былые обиды, и орды половцев по призыву своих русских родственников кинутся палить сёла и штурмовать русские города. Исключительность набега Кончака на Переяславль состояла в том, что раньше половцы появлялись на Руси только в составе войск какого-либо князя, теперь же Кончак пришёл самостоятельно сводить счёты со своим врагом. Случившееся означало, что «ворота на Русь» для половцев гостеприимно распахнуты — приходите и мстите за сватов своих… Как тут было не вспомнить начало «полков Олеговых»?
Вот почему так актуален стал Боян. Необходимо было извлечь из забвения его бессмертные строки о раздорах, заставить их зазвучать по-новому, «по былям сего времени», но следуя его «замышлению» — идее мира между русскими князьями, к чему он неустанно призывал.
Предугадав страшную опасность для всей Русской земли, автор «Слова…» принял эстафету, переданную ему через столетие Бояном. Не для отпора Степи призывал он к сплочению русских князей, как мы привыкли считать, — после возвращения Игоря никакого похода на половцев никто и не думал собирать. Наоборот, в течение последующих двух лет мы находим ничем не нарушаемую картину мира как на пограничных рубежах, так и в самой Русской земле. Не приходят на Русь и половцы. Всё это убеждает, что призыв «закрыть Полю ворота» означал не укрепление границ, как то читается вот уже около двухсот лет, а нечто совершенно иное, точно отвечающее прямому смыслу фразы: не приглашать для решения внутренних, более того — внутрисемейных! — дел чужаков…
Как всё в «Слове о полку Игореве», это высказано лаконично и точно. Не «заложить» или «запереть» ворота, не «укрепить» или «обновить» их, а именно «закрыть», поскольку уже само это выражение предполагает, что перед этим их кто-то открыл, сделав жест, означающий у всех народов приглашение в дом, знак, равноценный выражению «милости просим!».
Не незванными, а желанными гостями приходили половецкие полки на подмогу своим русским родственникам и свойственникам. Разгоревшийся конфликт между Владимиром Глебовичем и Игорем должен был поднять на «мономашичей» всех многочисленных «ольговичей», союзных им половцев во главе с Кончаком, подвигнуть на выступление Ярослава Владимировича галицкого с его военной мощью, поднять Святослава Всеволодовича, «старейшего в ольговичах», давно тяготившегося своей зависимостью от «свата» Рюрика Ростиславича… Именно к этим князьям и был обращён первоначальный призыв «Слова…» Я уверен, что и весеннюю поездку в 1185 году в Корачев, о чём рассказывает летопись, Святослав предпринял, чтобы успокоить волновавшуюся «братию». Поэтому он и был так раздосадован, узнав об уходе Игоря в Степь. Это означало дальнейшее развитие конфликта с переяславльским князем, а вместе с тем — и со всеми русскими князьями, поскольку на его стороне выступили бы Всеволод Юрьевич суздальский, Рюрик и Давыд Ростиславичи и прочие «мономашичи»…
Так что же произошло? Что повлияло на Игоря? Что утишило пожар разгоравшейся войны? Только ли благоразумие князей, к которым обратился автор «Слова…», напомнив им об ответственности за судьбы Русской земли? Неужели поэтическое произведение могло сыграть столь важную роль?
В те времена — могло. И главным образом потому, что Игорь был представлен им в героическом свете. Тогда этого было достаточно, чтобы остановить выступившую в поход армию, даровать человеку жизнь и сделать друзьями непримиримых ранее врагов. Цена художественного слова в средние века была куда выше, чем сейчас, потому что для человека той эпохи не было ничего дороже славы, запечатлённой в веках. Но существовали и другие обстоятельства, повлиявшие на Игоря, который, как я мог заметить, отличался и миролюбием, и рассудительностью.