Они обменялись предсказуемыми любезностями, потом ее взгляд упал на скрипача. Он стоял спиной к ней перед широкими окнами, выходящими на корму. На нем не было ни фрака, ни сюртука, и потому Джесс поспешно отвела от него глаза. Но когда капитан подошел к ней, чтобы повести ее к столу, она осмелилась тайком бросить взгляд на скандально полуодетого джентльмена. Без верхней одежды он представлял широкую возможность видеть его сзади, и это было зрелище, достойное внимания. Эта часть мужского тела никогда прежде не вызывала у нее желания изучить ее. И Джесс поймала себя на мысли о том, что восхищена зрелищем ягодиц, столь крепких и столь красивой формы.
Разговаривая с офицерами, она украдкой бросала взгляды на темноволосого музыканта, умевшего заставить свою скрипку издавать столь пленительные звуки. Плавное и профессиональное движение его руки передавалось и плечу и спине, изгибавшихся столь завораживающе, что она не могла отвести от него глаз.
Пьеса закончилась. Музыкант повернулся положить скрипку и смычок в футляр, покоившийся рядом на стуле. Промелькнул его профиль. И по телу Джесс пробежала дрожь предвкушения. Он взял со стула куртку и движением плеч натянул ее. Она никогда не думала, что простой акт одевания может быть столь же волнующим, как противоположный — раздевания, но в настоящем случае было именно так. Изящная неторопливость его движений носила врожденно чувственный характер и в полной мере соответствовала его неколебимой уверенности и властности.
— А это, — сказал капитан, слегка поворачивая голову к джентльмену, — мистер Алистер Колфилд, владелец этого прекрасного судна и, как вы могли убедиться, блестящий скрипач.
Джессика была готова поклясться, что на мгновение ее сердце перестало биться. Колфилд посмотрел на нее и отвесил безупречный грациозный поклон. При этом он ухитрился не опустить головы и продолжал смотреть на нее.
Господи…
Какова была вероятность, что их дороги снова пересекутся?
В мужчине, стоявшем перед ней, осталось очень немного от того юноши, которого она знала когда-то. Алистера Колфилда теперь едва ли можно было назвать миловидным. Черты его лица заострились, погрубели и стали поистине мужественными. Темные брови вразлет, густые ресницы и угольно-черные волосы оттеняли синие глаза. Раньше его красота была ослепительной, но теперь Колфилд стал шире, крупнее. Выглядел более светским и зрелым и, несомненно, более значительным. И настолько мужественным, что от вида его захватывало дух.
— Леди Тарли, — приветствовал он ее, выпрямляясь во весь рост, — видеть вас снова — большое удовольствие.
Его голос стал глубже и богаче оттенками, чем тот, что она помнила, приобрел мягкость и вкрадчивость и особенные переливы. Теперь его манера говорить напоминала мурлыканье. И двигался он с кошачьей грацией. Походка у него была легкая и уверенная, что едва ли сочеталось с мощным телом. Взгляд его был внимательным, пристальным, оценивающим. И вызывающим! Как и прежде, казалось, будто он смотрит ей прямо в сердце и читает в ее душе.
Джесс с трудом вдохнула воздух и шагнула ему навстречу, протягивая руку:
— Мистер Колфилд. Прошло немало времени с нашей последней встречи.
— Годы.
Во взгляде его было нечто столь интимное, что Джесс не могла не вспомнить о ночи в лесу Пеннингтона. И волна жара пробежала по ее руке верх от того места, где их ладони соприкоснулись.
Он продолжал:
— Пожалуйста, примите мои соболезнования ввиду вашей потери. Тарли был хорошим человеком. Я им искренне восхищался и любил его.
— Я ценю ваши добрые чувства, — с трудом выговорила она, потому что во рту у нее пересохло. — И в ответ примите соболезнования от меня. Я слышала, вы потеряли брата. Искренне вам сочувствую.
Колфилд сжал зубы и выпустил ее руку. Его рука скользнула по ее ладони, кончики пальцев при этом погладили ее центр.
— Двух братьев, — поправил он мрачно.
Джесс убрала руку и незаметно вытерла ее о бедро, но это не помогло. Память о его прикосновении оставалась неизгладимой.
— Не угодно ли приступить к трапезе? — спросил капитан, указав на стол кивком головы.
Колфилд занял место прямо напротив нее. Сначала Джесс чувствовала себя неуверенно, но, похоже, он забыл о ней, как только подали ужин. Чтобы беседа не прерывалась, Джесс приложила отчаянные усилия к тому, чтобы направить ее на обсуждение кораблей и мореплавания, а мужчины непринужденно подхватили ее.
Алистер Колфилд охотно говорил о своих громких финансовых успехах. Лично он не комментировал их, но принимал участие в обсуждении вопросов торговли, ясно давая понять, что его интересуют все мелочи деловых предприятий. Одет он был к тому же превосходно. Его куртка была из серо-зеленого бархата, и Джессика нашла ее очень нарядной. Она была скроена так, что плотно облегала плечи, подчеркивая красоту его фигуры.
— Часто ли вам случается совершать путешествия на Ямайку, капитан? — спросила Джессика.
— Не так часто, как другие капитаны мистера Колфилда. — Он положил локти на стол и теребил бороду. — Чаще стоим в лондонских доках. А иногда в доках Ливерпуля или Бристоля.
— И сколько же там кораблей?
Капитан посмотрел на Колфилда:
— Сколько там сейчас кораблей? Пять?
— Шесть, — ответил Колфилд, глядя прямо на Джесс.
Она с трудом выдержала его взгляд. И не могла бы объяснить, почему чувствовала себя так, будто интимная сцена, свидетельницей которой она стала в лесу, происходила между Колфилдом и ею, а не другой женщиной.
В тот момент, когда в темноте их взгляды встретились, и они ощутили присутствие друг друга, случилось нечто странное — между ними образовалась какая-то связь, и Джесс не понимала, как ее разорвать. Она знала об этом мужчине вещи, знать которые ей не полагалось, а способа вернуться к блаженному неведению не было.
— Примите мои поздравления по поводу ваших успехов, — пробормотала она.
— То же самое могу сказать и вам.
Он положил руку на стол. Его манжет был как раз такой длины, как предписывала мода: закрывал руку почти до костяшек пальцев. Вид которых напомнил ей о другом случае… о ночи, когда эти руки обвивали столб беседки, чтобы дать опору телу, ритмично поднимающемуся и опускающемуся.
Колфилд забарабанил пальцами по скатерти, прервав ее размышления.
— О! — откликнулась она, справившись с собой после живительного глотка вина.
— Мои корабли доставляют товары на плантацию Калипсо.
Джесс не удивило это сообщение.
— Я бы охотно обсудила это с вами позже, мистер Колфилд.
Его брови взметнулись, остальные же умолкли.
— Когда у нас появится время, — уточнила она. — Ведь нет никакой спешки.
— Но я располагаю временем сейчас.
Джесс заметила ястребиную решительность в его взгляде и поняла, что направила его мысли к делам. На мгновение она ощутила беспокойство, но ей удалось с ним справиться. В силу необходимости Джессика научилась различать тип мужчин, которых лучше было не гневить, и Алистер Колфилд, вне всякого сомнения, принадлежал именно к такому типу. Он сверкнул обаятельной улыбкой, но она не коснулась его глаз.
— Ценю вашу готовность пойти мне навстречу, — ответила она.
Джессика наблюдала за ним, пока он поднимался со своего места. Колфилд обогнул стол довольно быстро, но без спешки и помог ей встать со скамьи.
Она обратила взгляд к капитану, сидевшему во главе стола:
— Благодарю вас за очаровательный вечер, капитан. Надеюсь, что вы каждый вечер будете составлять нам компанию.
Хотя ей удавалось вести себя безупречно, Джесс мучительно остро ощущала близость Колфилда, стоявшего рядом. Когда они вместе вышли из кают-компании, это ощущение удесятерилось. Дверь за ними закрылась, она услышала стук опустившейся медной щеколды, и от этого звука нервы ее завибрировали. Тарли прилагал много усилий к тому, чтобы она всегда чувствовала себя защищенной и не испытывала напряжения, но присутствие Колфилда с легкостью нарушало ее невозмутимость. Колфилд обладал трудно определимым, но безусловным свойством укреплять ее осознание себя женщиной, что делало ее уязвимой.