— А я думала, все судачат о твоей свадьбе! — поддразнила его Френсис.
— Об этом тоже! — самодовольно согласился Авель, разглаживая на груди одеяло.
— Да ты такой же тщеславный, как и daktari! — не удержалась девушка.
Мужчины рассмеялись.
— Но все же он не настолько тщеславен, как одна моя знакомая! — с намеком произнес Саймон.
Френсис вспыхнула:
— Я вовсе не тщеславна!
— Конечно. Она думает, что стоит даже больше, чем парочка коров и один козел! — важно сообщил Саймон Авелю.
Френсис проглотила обиду, сурово приказав себе сохранять спокойствие и не скрещивать с ним шпаги.
— Мне нужно ехать, — натянуто произнесла она. — Меня ждут в соседней деревне.
— Мвет едет с тобой?
— Нет, я хочу, чтобы он помог Авелю встать с кровати и немного пройтись.
— Тогда я отвезу тебя, — заявил Саймон.
— Я вполне в состоянии сама вести машину!
— Тебе обязательно нужно спорить со всем, что я ни скажу? Выгляни на улицу, и ты увидишь, что в любой момент может хлынуть дождь!
— Ну и что?
— Моя дорогая девочка…
— Я вовсе не твоя дорогая и не девочка!
— …если ты думаешь, что мне хочется провести ночь в поисках тебя, застрявшей где-нибудь в грязи, ты сильно ошибаешься!
— Разумеется, — горько согласилась Френсис. — Уверена, что на ночь у тебя совсем другие планы. Только я вовсе не собираюсь застревать ни в какой грязи!
— О, хватит препираться, иди за своей сумкой! — рявкнул он.
— Я уже просила не кричать на меня!
— Тогда не веди себя как дура! Я буду ждать тебя у машины. Пока ты будешь принимать людей, я осмотрю их стадо.
— Но ты даже не знаешь, куда я еду…
— Прекрасно знаю! Я отлично изучил твой график, любовь моя. Ты едешь в Мсасу, и я еду с тобой!
Когда Френсис подошла к «лендроверу», со свинцового неба упали первые капли. Она вернулась за дождевиком и набросила его на плечи, натянув капюшон на голову. Как волнительно было видеть дождь, орошающий иссушенную землю! Перестук капель по крыше машины был похож на шум аплодисментов. Но через несколько секунд дождь прекратился так же внезапно, как и начался, и вновь выглянуло солнце.
— Кажется, плащ мне больше не потребуется, — пробормотала Френсис, собираясь вернуться в госпиталь, чтобы оставить его там.
— Может, и нет, — холодно сказал Саймон.
— Или мне взять его с собой? — продолжала размышлять девушка, не устояв против искушения бросить ему вызов еще раз.
— Френсис, — прорычал Саймон, — я терпеливый человек…
— А ты можешь хоть иногда быть снисходительным?
— Всю свою жизнь я был терпеливым и снисходительным человеком, но это было до того, как я встретил тебя!
Взревел мотор.
— Какая разительная перемена, и все из-за какого-то врача, который — ой-ой! — оказался женщиной! — Френсис изящно поднялась на подножку «лендровера» и села, сложив руки на коленях.
«Лендровер» рванул с места.
— Когда-нибудь кто-нибудь свернет тебе шею! — процедил Саймон сквозь зубы.
— Эта привилегия достанется тому, — спокойно произнесла девушка, — кто оценивает меня гораздо дороже, чем парочку коров и одного козла.
Саймон внезапно расхохотался:
— Вредные девицы стоят дешевле: одна корова и половина козла!
Френсис заморгала, чувствуя, как становятся мокрыми ее щеки, и тщетно надеясь, что это всего лишь дождь. Быстро подняв руку, она смахнула непрошеные слезы.
— Ну? — покосился на нее Саймон. — Ты разве не собираешься сказать что-нибудь на это?
— Нет.
Он проворно заглянул ей в лицо:
— Ты плачешь? Ну разумеется! Это свойственно всем женщинам — находить спасение в слезах, когда не хватает аргументов.
— Я не плачу! У меня… мне что-то попало в глаз.
— Дай-ка посмотреть! — Саймон остановил машину и повернул девушку к себе, чтобы лучше видеть. Она пыталась отодвинуться от него, но он крепко и нежно держал ее за плечи. — Там нет ничего, верно? — Он улыбнулся и покачал головой. — Бедняжка Френ, это нечестная битва, а ты сражаешься так, будто отступать некуда!
— Почему это нечестная? — всхлипнула она.
— Потому что мне предопределено в итоге победить, а тебе — проиграть.
— Все будет наоборот! — гордо заявила Френсис.
Саймон дотронулся пальцем до кончика ее носа:
— Да?
— Разумеется, да!
Но он поцеловал ее, и она больше не делала попыток убежать, даже когда его рука скользнула ей под плащ и расстегнула пуговицу на блузке. Саймон целовал ее долго и крепко. И первым оторвался от нее, неуверенно и смущенно улыбаясь.