Как оказалось, это вовсе не пещера, а туннель со светом в конце, который продолжал манить меня. Как только я вышла, увидела густую зелень, которая выглядела как что-то из фантастического фильма. Водопады лились по отвесным скалам, соединяясь в ленивые ручьи, которые бежали через луг, по которому я медленно пошла. Вдалеке виднелся жутковатый замок, от которого отражались лучи заходящего солнца, окрашивая небо в алый цвет. Казалось, что дворец был залит кровью, и чем ближе я подходила, тем больше понимал, что это правда. Тела лежали разбросанными по всему лугу в разной степени разложения. Наклонив голову, я опустилась на колени, изучая серебристо-белые волосы трупа, прежде чем прикоснуться к ним. Благой? Я медленно скользнула взглядом по останкам мёртвых к большому, элегантно выстроенному дворцу, и ухмыльнулась.
— Ашер, ты непослушный мальчик, — прошептала я, идя по тропинке, по которой, казалось, шли, на тот момент живые, люди. Я добралась до тропы, которая вела в крепость и дальше вглубь города. В конце тропы была большая круглая яма, которая казалась бездонной. Что-то звало меня к ней, что-то, чего я не могла понять, но всё внутри меня говорило прыгнуть туда. — Вниз, — сказала я, спрыгивая в яму.
Я тяжело приземлилась, упав на гниющий труп, прежде чем встать и посмотреть на груды тел в разных состояниях разложения. — Какой идиот будет слушать голоса в яме смерти? — Я стиснула кулаки и закрыла глаза. Затем попыталась просеяться, но всё ещё находилась в яме. Я заглянула в тёмную пещеру, которая была внутри ямы, и волосы на затылке встали дыбом. Что-то наблюдало за мной из тени, как будто видело меня насквозь. Я замерла и обернулась, замечая странные письмена на стенах, написанные запёкшейся кровью. Ещё больше трупов безжизненно уставились в небо, будто хотели почувствовать солнце на коже, даже в смерти.
— Нехорошо, — заявила я мертвецам, отвернулась от них и бросилась к свету. Ощущение, что за мной продолжают следить, не уходило. Отойдя от пещеры, я вернулась к центру ямы и уставилась вверх в момент, когда снова оказался в свете, питаемом пещерой в яме посреди города. Я выдохнула. Райдер с улыбкой уставился на меня. Его люди стояли рядом и смотрели на меня.
— Проблема, Синтия? — спросил он.
— Вовсе нет, — солгала я сквозь стучащие зубы, поскольку ощущение, что за мной наблюдают, так и не ушло.
— Хорошо, потому что ты побудешь здесь какое-то время, — прорычал он, смотря на меня с гневом.
— Мудак, — пробормотала я. — Ты ведь понимаешь, что я могу выбраться? Это было обязательным условием для входа в твой-не твой дворец. Забыл мою первую миссию, когда мне пришлось взобраться на стены Тёмной Башни, чтобы забрать твою корону?
— Рискни. Вперёд. Мы подождём. — Присев на корточки, он продолжал смотреть на меня со злой усмешкой, а его люди осторожно переводили взгляд с него на меня.
Я повернула голову и прыгнула на первый же выступ земли, но руки соскользнули. Я осмотрела яму, отметив, что она вся из грёбаной грязи. Я начала прыгать и хвататься пальцами за землю, подтягиваясь, прежде чем перейти к следующему выступу. Я повторяла это несколько раз, прежде чем добрался до середины крутого подъёма, и боль пронзила тело, заставив внезапно потерять хватку и полететь вниз. Я развернулась в воздухе, намереваясь просеяться, но вспомнила, что не могу. Я тяжело приземлилась в грязь, и воздух вышибло из лёгких. Застонав, я подавила боль, пронзающую меня, и начала садиться, чтобы сделать вдох. Ещё больше агонии навалилось на тело, заставляя свернуться в клубок, а леденящий кровь крик сорвался с моих губ. Я закашлялась, не в силах вдохнуть, и изо рта полилась кровь.
— Это не просто пещера, это клетка, построенная твоей матерью, чтобы сдерживать её потомство. Знаешь, Синтия, почему эта клетка так долго удерживала Благих? Её создали с помощью магии Бога, чтобы держать творения Дану, которые она считала неудачными — ну, или они ей просто не нравились — запертыми и скрытыми от мира. Ты ведь её потомство?
— Райдер, — прошептала я сквозь невыносимую боль, ожидая, когда заклинание утихнет. Затем перекатилась на спину, глядя на него. — Не делай этого.
— Это всё ты. Может, если подольше посидишь тут одна, смиришься с тем, кто ты. Твоя прежняя жизнь ушла, а ты так и осталась гусеницей. Тебе нужно стать бабочкой. Гусеница не превращается бабочкой только потому, что у неё вырастают крылья. Она прячется в темноте и не выходит, пока не отрастит крылья и не научится ими пользоваться. Отрасти себе грёбаные крылья, Синтия. Ты нужна этому миру. Прежнего мира нет, а Царство Фейри умоляет взять то, что предлагает.