— Да, это так. И внутри, и внешне. И она не заслуживает того, чтобы твой дурной нрав выплескивался на нее. Она знает, что делает, сын. Позволь ей, доверься ей.
— Ей всего восемнадцать лет. Как я могу ей доверять?
Уильям понял, что они только что коснулись сути проблемы. Лукас не доверял чувствам Виктории.
— Тебе придется выяснить это самому, Лукас… — Уильям сомневался, стоит ли вмешиваться, но, черт возьми, она ему как дочь!
— Что?
— Я не знаю, что у вас происходит, и некоторые моменты — не мое дело…
— О чем ты вообще говоришь?
— Ты сказал что-то Виктории, но я не знаю, что. Теперь она сомневается во всех нас, включая Кассандру, и я этого не потерплю. Если ты решил, что она не для тебя, это одно, но она всегда будет частью нашей семьи.
— Я никогда не говорил ничего другого! — воскликнул Лукас.
— Тогда исправь то, что натворил. Если ты действительно ее любишь, то не захочешь потерять из-за недоразумения.
* * *
Виктория сделала глубокий вдох и открыла люк в каюту Лукаса. «Я могу это сделать. Это всего лишь Лукас. У него просто началась черная полоса в жизни», — уговаривала себя девушка. Ее любимый безмятежно спал на диване, а на столе стояла нетронутая миска с супом. Вздохнув, Тори вылила все в раковину. Если бы это был кто-то другой, она без раздумий залила бы ему это в глотку. Но не с Лукасом. Девушка не могла заставить себя сделать это, даже сейчас.
Взяв сканер, Тори начала считывать показания, проводя им по рукам мужчины. Она нахмурилась. Мышцы начали затвердевать, и скоро понадобится реабилитация. Девушка зевнула. Недостаток сна, наконец, догнал ее, и она калачиком свернулась в кресле. Не успев ни о чем больше подумать, она мгновенно заснула.
* * *
— Что ты собираешься делать?
Виктория открыла глаза и обнаружила себя, сидящей возле костра.
— Дедушка?
— Привет, дружочек, — Джейкоб Чемберлен улыбнулся внучке.
— Что происходит?
— Ты всегда забрасываешь меня своими вопросами.
— Как же я буду учиться, ничего не спрашивая?
— Ты поняла, что я имею в виду. Так что ты собираешься делать?
— О чем ты?
Джейкоб указал пальцем вниз. Опустив глаза, Тори увидела в своих руках ястреба.
— Дедушка, он прекрасен! — она залюбовалась удивительными глазами птицы.
— Да, это так, но он ранен.
Виктория заметила сломанное крыло.
— Что же случилось?
— Я не знаю, это же ты его нашла. Так что ты собираешься делать? — терпеливо спросил дедушка в третий раз.
— А что я могу сделать?
— Ты собираешься помочь ему исцелиться? Ты ведь знаешь, что сможешь?
— Это причинит ему боль.
— Это правда.
— Он улетит, как только исцелится.
— Да.
— И я никогда его больше не увижу.
— Возможно.
— Что же мне делать, дедушка?
— Я не смогу тебе помочь, дружочек. Чтобы он стал сильным воином, ты сама должна исцелить его. Чтобы вылечить его, тебе придется причинять ему боль. Но причинив ее, ты можешь навсегда потерять его доверие. Или же позволишь ему остаться, удержишь его рядом с собой и будешь каждый день смотреть, как он страдает от беспомощности и знания, что никогда не полетит снова.
— Это было бы жестоко.
— Страшнее, чем причинить ему боль?
— Нет, — тихо прошептала она.
— Итак, ты готова рискнуть и потерять его, когда он больше не будет нуждаться в тебе?
— Ты оставил меня одну, дедушка… — слезы полились из глаз Виктории.
— Никогда. Я всегда был рядом с тобой. Ты моя душа, дружочек. Я люблю тебя.
* * *
Виктория медленно открыла глаза. «Где я? Где дедушка?» Она села и судорожно оглянулась. Тихий храп привлек ее внимание. Лукас мирно спал. Ей снился сон о дедушке и ястребе, раненом ястребе, ястребе с красивыми глазами. Лукас.
Тори подошла посмотреть, как он. Она понимала значение своего сна и того, что пытался сказать ей дедушка. Достаточно ли она сильна? Достаточно ли она его любит? Даже если он не любит ее в ответ? Достаточно ли ее чувств, чтобы желать лучшего для него, даже когда это не лучшее для нее? Просканировав его руки еще раз, девушка подняла гарнитуру, которую он уронил на стол и, подойдя к комму, соединилась с доктором Магнесом.
— Сейчас я приведу майора. Ему нужно снять повязки. Сейчас. Подготовьте манипулятор, — отложив гарнитуру, она увидела, что Лукас проснулся и смотрит на нее.
— Что случилось?
— Ничего. Пока. Мышцы рук и пальцев начали затвердевать, а нам нужно, чтобы они были гибкими. Твое желание исполнится, майор, бинты снимут. Давай одеваться.