Подняв взгляд на мать, она улыбнулась еще шире. Синди выглядела намного лучше с момента их прибытия на Кариниан. Еще короткие, но вьющиеся и густые рыжие локоны красиво обрамляли нежное лицо, делая ее намного моложе. Платье, сотворенное специально для нее Киа, подчеркивало все ее соблазнительные изгибы, которые уже восстановили свою изначальную форму. Для церемонии она выбрала платье особого цвета — нежно-голубого — цвет Дома Знаний.
— Папа просто сойдет с ума, когда тебя увидит, — восхищение в глазах дочери немного смутило Синди.
— Я знаю, — мягко согласилась она, проведя руками по округлившимся бедрам. — Не могу этого дождаться! — женщина улыбнулась Амине, которая была в фиолетовом платье, символизирующем Дом Защиты, и сочетающемся с ее голубым.
— А потом ты… — Виктория с хитринкой посмотрела на Амину.
— Я? С какой стати кто-то будет смотреть на меня? — начала отнекиваться подруга.
— О, я не знаю, — продолжала дразнить Тори: она весь день была тиха и покладиста, стараясь не мешать женщинам. — Там будет Барек, — к ее удивлению глаза Амины наполнились слезами. — Амина! Что случилось?
— Ничего, — отмахнулась та. — Прости, я… — она не могла продолжить.
— Амина, скажи мне! — девушка быстро подошла к подруге, но остановилась, когда та переглянулась с Киа.
— Киа, мы закончили? — мгновенно вмешалась Синди, догадавшись, что Амине требуется уединение.
— Да, мадам Чемберлен. Я вернусь с платьями сегодня вечером после того, как все окончательно подправлю, — быстро собрав все платья, Киа удалилась.
* * *
— А теперь, Амина, скажи нам, что случилось. — Синди села рядом с молодой женщиной, которая бессильно рухнула на диван.
— Я… Я предала Коалицию, — прошептала она и упала в ее объятия.
— Что?! — из всех предполагаемых Викторией это было самое нелепое заявление. — Это просто смешно! Кто это сказал? — ее возмущению не было предела. — Ты никогда этого не делала! Пойдем, поговорим с дядей Уильямом! — она решительно вставала, но следующие слова Амины ввели ее в ступор.
— Я уже сделала это… вчера… это он мне сказал…
— Сказал тебе что, милая? — Синди приобняла Амину и заправила прядь волос ей за ухо. Эта милая девушка никак не могла сделать то, о чем заявила: она умная, любящая и преданная.
— Этот член Ассамблеи Станник узнал о турминанском фильтре от меня! — прошептала она между всхлипываниями.
— Подожди! Что?! — Тори была совершенно сбита с толку. — А что такое турминанский фильтр?
— Это способ обнаружить сигнатуру циклотронной двигательной установки, — девушка попыталась взять себя в руки. — Мы с папой разработали его.
— И что же?
— Станник узнал об этом, потому что мы с папой были неосторожны, — наконец, выдавила она.
— Дерьмо собачье! — своим резким ответом Виктория напугала ее. — Ты никогда не бываешь беспечной, когда дело касается твоей работы, как и твой отец!
— Но не в этот раз, — Амина опустила глаза. — Мы сидели в нашем саду и говорили о фильтре и его возможностях. Вот так Гэд и узнал.
— Гэд… — глаза Тори сузились, когда она прошептала. — А что там делал Гэд?
— Его там не было. Он установил наблюдение за домом, записывая все происходящее, а записи попали к его отцу.
— Гэд держал тебя под наблюдением… из-за меня… — Виктория побледнела при этой мысли. — Из-за того, что случилось со мной!
— Что с тобой случилось, Виктория Линн? — потребовала Синди, и ее взгляд стал жестким.
— Это не твоя вина, Тори! — тут же одернула ее подруга.
— Он также хотел… — Тори не могла продолжать.
— Виктория Линн Чемберлен, что с тобой случилось? — Синди не кричала, но ее тон нельзя было игнорировать. Тори подняла глаза на мать.
— Гэд Станник напал на меня, когда я училась в Академии. Он — сын члена Ассамблеи Роуга Станника, могущественного члена Ассамблеи в Доме Знаний. Я уложила его одним из папиных приемов.
— Он пытался изнасиловать тебя? — с ужасом прошептала Синди.
— Нет! Это никогда не заходило так далеко, мама, — тут же успокоила ее дочь. — Он схватил меня, а я уложила его на лопатки. В Академии велось наблюдение за учащимися, поэтому были визуальные доказательства вины Гэда, и он не смог это отрицать. Его отец пытался все уладить, но не смог откупиться, и Гэда отчислили из Академии, — Тори тотчас повернулась к Амине. — Вот почему он следил за тобой, потому что знал, что этим причинит мне боль.