Это не мираж, поняла я. Как бы человек не хотел себе что-либо представить, он не сможет это сделать так детально. Его мозг просто не сгенерирует будущее.
А передо мной стояло оно - будущее. Вечно взлохмаченные волосы были коротко подстрижены, выбритые бока отдавали дань руке профессионального мастера, так же как и деловой костюм тройка, выглядывающий из-под кашемирового пальто с воротником стойкой.
У нас одинаковый вкус, по мазохостки отметила про себя.
Раньше этот парень носил простые потертые джинсы с футболками и никогда не расчесывался, не то чтобы по барбершопам ходить. Даже зимой он не изменял футболкам.
Мое сердце никак не хотело заводиться - я чувствовала нехватку кислорода в легких. Они горели. Или я просто забыла как дышать? Почему я не могу вдохнуть? Или поздороваться для начала. Почему я стою истуканом и не могу отвести глаза?
Потому что скучала...
Потому что боялась...
Я боялась этого момента - встречи после стольких лет. А еще сильнее боялась того, что этой встречи могло не быть вовсе. По разным причинам. Горячие точки на то они и горячие…
Моя нижняя губа предательски задрожала. И я бы хотела, чтобы от холода. Я бы хотела, чтобы все было так просто, объяснимо и легко, чтобы ножи не проникали в сердце.
Максим стоял передо мной, больше не двигаясь. Темные глаза из-под нахмуренных бровей наблюдали за мной, абсолютно ничего не выражая. Ноги на ширине плеч и руки в карманах отмечали спокойствие мужчины, как и отсутствие каких-либо слов. Он просто смотрел и молчал.
Молчал после пяти лет…
Почему он такой спокойный? Такой невозмутимый. Такой холодный. О чем он думает? Не рад? Не скучал? Неужели ему нечего мне сказать? Хотя бы отдать дань нашему знакомству, который стоит всех лет в детском саду, а потом в школе и ежедневного соседства.
Даже если забыть на секунду последний год… последнюю встречу…
Всего на секунду...
Если попробовать забыть…
Может надо как-то самой? Хотя бы слабый «привет», но начать и вызвать на ответ, чтобы я услышала его голос. Голос, который всегда предавал хозяина в моменты откровений. Чтобы увидеть хотя бы тень сомнений, терзавшие мое сердце, будто стая голодных собак, что он рад нашей встрече.
Глаза напротив становятся темнее, взгляд тяжелее. Он перекрывает пути дыхания окончательно и давит росток надежды. Нет, он не рад. Он зол, раздражен, недоволен, но не рад.
Его судорожное движение плечом заставило отступить. Маленькими шажками назад, еще и еще, чтобы моя спина уперлась в дерево, а после развернуться и что есть сил двинуться в дом.
От него. От себя. От боли в груди, от собственной души, которая, блуждая столько лет нашла то самое объединение и гналась за мной, как хищная птица.
От сил осталось одно слово. Их едва хватало, чтобы переставлять ноги и держать плечи ровными - до дома остались считанные шаги. Я их найду и для достойного выражения лица, чтобы слезы не пекли глаза, чтобы губы не дрожали и чтобы голос был ровным, потому что на крыльце меня ждет папа...
Мой папочка...
А душа перебьется. Пусть ее терзают сотни собак, пусть горит черным пламенем, пусть задохнется от боли. Пусть! Зато в следующий раз я не не почувствую ни грамма боли - абсолютно ничего.
-Доченька, добро пожаловать...
Радостная улыбка, ожидание ответа и седые виски - все что я успела заметить перед тем, как отдалась в спасительную тьму.
Глава 5
Глава 5
Мне казалось, будто я плыву. Будто волны подхватили меня и плавно покачивая уносили вдаль. Неважно куда, неважно зачем. Неважно, что гребу не я, что течением управляю тоже не я. Неважно.
Мне хотелось этого покоя и я отдавалась ему.
Но, видимо, спокойствие найдёт меня не в этой жизни...
В ушах же стояло причиняющее дискомфорт шипение. Будто это самая вода уткнулась в электрические провода. Или просто я вынырнула…
Через пару мгновений сквозь этот шум стали доноситься голоса. Обеспокоенные чем-то, они звали меня по имени. Хоть это я не забыла, свое имя, едкий внутренний голос проснулся быстрее. По доносящимся словам я по цепочке вспоминала, что упала в обморок. Почему? Ох, нет, если вспомню и это, мне из мрака не выбраться.
Но как бы я не иронизировала, деваться было некуда.
-Как ты, -тут же поинтересовалась бабушка, которая сидела рядом со мной в…
А была я в своей старой комнате. Синие тяжелые шторы, светло-голубые обои, серый комод с круглым зеркалом, кровать в углу и исписанная карандашом стена. Почему ее не заклеили? Вялый мозг почему-то сосредоточился на ней, а не на гостях, находящиеся в комнате слишком большой компанией.
-Голова болит, -отозвалась я.
-Ты нас сильно испугала, -подал голос отец, который стоял за спиной бабушки и скрывал своими массивными плечами основную часть комнаты. -Тебе что-то нужно?
На секунду я прикрыла глаза, а после постаралась сказать уверенным голосом.
-Только если воды и тишины. Я сутки не спала и пережила напряженную неделю с экзаменами.
-Конечно, Анечка, отдыхай, -подала голос тетя Надя. Она стояла почти у выхода, но слова ее зазвенели в голове - она всегда имела высокий тембр голоса. Не зря они с мамой сестрами звались.
-Мы уже уходим, - поддакнула ей тетя Тамара.
Здесь что, собрались все кому не лень? Может они хотели увидеться, взмолилась единая семейная кровь. Они просто хотели представления, одернула себя.
-Мне тоже выйти? -спросил отец и взял меня за руку, сменив бабушку. Она ушла последней.
Кровать под его весом немного прогнулась. Его спина теперь ничего не скрывала, но лучше бы он продолжал стоять.
В комнате остались трое.
-Да, пап, я приму душ, отдохну и спущусь, если позволишь, -проговорила сипло. Голос заново отказывался мне поддаваться, но поборов слабость, я кашлянула и добавила отчетливо, даже немного зло. -Что он здесь делает?
Отец, кажется, даже растерялся. Он раскрыв рот, нахмурился. А потом глаза его посветлели и он обернулся туда, куда я неотрывно смотрела вот уже целую минуту.
-Максим? -удивился он, будто только сейчас его увидел. -Он зашел просто погреться по соседски, потом уедет. Он здесь ненадолго.
Ненадолго… погреться… просто… уедет…
Каждое слово, точно зубы хищника - вгрызались в мягкую плоть.
-У него здесь маленькое дело…
-Понятно, -прервала я поток боли, также как и неотрывный взгляд с другой стороны комнаты.
И усмехнулась про себя, закрыв глаза - чего ты сам молчишь? Слово боишься сказать. Тебе серьезно нечего сказать? Если нечего, почему стоишь здесь, держишь косяк своим плечом…
Никого не хочу видеть, подумала я, а вслух сказала:
-Я в порядке, пап, не переживай за меня. Нет ничего, что могло бы так сильно расстроить твою дочь. Ну, кроме дипломной работы, которая не за горами…
Максим дернулся и развернувшись ушел. В комнате воздуха стало вдвое больше.
Улыбка отца была знаком того, что он мне поверил.
Вот и хорошо.
-Бабушка сейчас принесет тебе воды.
Через секунду в комнате не осталось никого. В ней не было даже меня. Здесь находилась какая-то оболочка Анны Явницкой - пустая, лишенная эмоций и чувств. Сама она, дочь бывшего врача-хирурга, внучка профессионального дизайнера давно потерялась, распав на сотни кусочков. Лишь однажды она мелькнула тенью, слабым образом, попробовала вернуться единой и собранной совсем недавно, но необоснованная попытка далась наивному фарфору падением на асфальтовый бетон - никаких шансов.