Приглушенный звук заставил меня вернуться к реальности. Казалось, книга упала на пол. Я открыла глаза, но книга продолжала лежать у меня на коленях, открытой на той самой скучной странице о фруктовых деревьях, которую я читала. Я оглядела гостиную, чтобы узнать, не завалилась ли какая-нибудь стопка книг Валекса. Но в царившем здесь бедламе трудно было разобраться, упало что-нибудь или нет.
И тогда у меня возникла страшная мысль, — а не донесся ли этот звук откуда-то сверху? Может, это была не упавшая книга, а человек? Может, это кто-то прокрался и ждет, когда я усну, чтобы убить меня? Я схватила светильник и бросилась в свою комнату.
Моя сумка по-прежнему лежала на бюро. Ранд еще не успел забрать у меня нож, поэтому он до сих пор находился у меня. Однако стоило мне его вытащить, как я вспомнила слова Ранда о неопытном использовании оружия. Глупо было его доставать, но с ним я чувствовала себя более уверенно. Я вернулась в гостиную и начала размышлять о том, что делать дальше. Перед тем как лечь, мне предстояло обследовать комнаты, располагавшиеся наверху.
Когда я поднялась туда, тьма почти полностью поглотила тусклый огонек моего светильника. Лестница поворачивала направо и заканчивалась в еще одной гостиной, заставленной мебелью и заваленной ящиками и книгами, отбрасывавшими замысловатые тени. Я осторожно двинулась между завалами. Сердце то и дело начинало колотиться с бешеной скоростью, когда я освещала светильником темные углы.
Мелькнувший по стене луч света заставил меня вскрикнуть. Я резко обернулась, но оказалось, что это свет моего собственного светильника, отразившийся от длинных узких окон, расположенных в дальнем конце комнаты.
Вдоль правой стены были расположены три двери. С колотящимся сердцем я поспешно обследовала три находящиеся за ними комнаты и удостоверилась в том, что в них нет ни единой живой души, а планировка полностью совпадает с первым этажом.
Гостиную продолжал длинный коридор, вдоль правой стены которого также располагались комнаты. Заканчивался он двустворчатой дверью, которая оказалась запертой. По слою белого порошка, рассыпанного, под дверью, я догадалась, что это вход в спальню Валекса. Отпечатавшиеся на нем следы должны были предупредить хозяина о непрошеном госте. И я, заметив, что слой порошка лежал ровно, с облегчением вздохнула.
Проверив остальные комнаты, расположенные вдоль коридора, я подумала, что Валекс, похоже, был настоящим барахольщиком. Я всегда считала, что наемные убийцы — это порождения тьмы: всегда путешествуют налегке и никогда слишком долго не остаются на одном месте. Покои же Валекса напоминали семейный дом, где на протяжении многих лет накапливались разные вещи.
Поглощенная этими размышлениями, я открыла последнюю дверь и не сразу поняла, где оказалась. По сравнению с другими помещениями комната была почти пустой. Вдоль дальней стены под большим овальным окном располагался длинный стол. Пол был завален серыми камнями с белыми прожилками, которые я уже встречала в гостиной и кабинете Валекса.
Густой слой пыли глушил звук моих шагов. На столе я заметила набор стамесок, тут же стояли шлифовальный круг и ручная мельница. Между ними виднелись каменные фигурки, находившиеся на разной стадии завершения. И я поняла, что после обточки и полировки эти серые камни приобретают блестящий черный цвет, а белые прожилки начинают походить на серебро.
Я поставила светильник на стол и взяла в руки уже законченную бабочку с серебряными блестками на крыльях. Она идеально умещалась в моей ладони и была выполнена с таким совершенством, что казалось, вот-вот взмахнет крыльями и улетит. Да и остальные статуэтки вызывали искреннее восхищение. Все они были выполнены с редкой тщательностью и искусностью. На столе стояли разнообразные звери, насекомые и цветы; нетрудно было догадаться, что живые творения природы вдохновляют скульптора.
И я вдруг с изумлением осознала, что Валекс оказался настоящим художником. Об этой стороне его личности я никогда не подозревала. У меня было ощущение, что я вторглась в святая святых, словно я обнаружила его жену и детей вместе с домашней собакой, живущих в потайной каморке…
Я обращала внимание на статуэтки, стоявшие на столе Валекса, любовалась снежным барсом, украшавшим кабинет командора. И теперь мне стало интересно, почему именно эту статуэтку он решил выставить на всеобщее обозрение. Видимо, потому, что она была изготовлена специально для командора.
Звуки шагов заставили меня обернуться. И метнувшаяся черная тень выхватила из моих рук нож и приставила его к моему горлу. Сердце сжалось от страха, и я почувствовала, что задыхаюсь. Я уже однажды испытывала такое, когда стражники оттаскивали меня от мертвого тела Рейяда. Однако на лице Валекса читалась неожиданная веселость.
— Шпионим? — осведомился он, отступая назад.
Я с трудом победила страх, напоминая себе о том, что надо дышать.
— Услышала шум и пришла, чтобы…
— Заняться расследованием, — завершил за меня фразу Валекс. — Одно дело — искать взломщика и совсем другое — рассматривать статуэтки, — и он указал острием ножа на бабочку, которую я сжимала в руке. — Все-таки ты шпионила.
— Можно сказать и так.
— Хорошо. Любопытство — положительная черта. А я-то думал, когда ты сюда доберешься. Нашла что-нибудь интересное?
Я раскрыла ладонь.
— Это очень красиво.
— Резьба по камню помогает мне сосредоточиться, — пожал плечами Валекс.
Я поставила статуэтку на стол, еще раз провела по ней рукой, словно не желая с ней расставаться. Мне бы очень хотелось еще раз взглянуть на нее при солнечном свете. Затем взяла светильник и проследовала за Валексом в коридор.
— Я действительно слышала шум, — повторила я.
— Я знаю. Я специально уронил книгу, чтобы проверить, как ты на это отреагируешь. Хотя я не ожидал, что у тебя окажется нож. Это тот самый, который исчез из кухни?
— Ранд уже сообщил об этом? — спросила я, чувствуя себя обманутой и преданной. Неужели он просто не мог меня попросить, чтобы я его вернула?
— Нет. Просто я слежу за количеством кухонных ножей, и если один исчезает, то можно ожидать, что на тебя нападут именно с ним. — Валекс протянул мне нож. — Тебе придется вернуть его. Нож тебе не поможет, — за тобой охотятся слишком серьезные люди.
Мы спустились вниз, и я взяла справочник по ботанике, оставленный на диване.
— Ну и что командор думает об этих стручках? — спросил Валекс.
— Он считает, что они из Ситии. Он отдал их мне, чтобы я выяснила все, что возможно. Поэтому теперь я занимаюсь исследовательской деятельностью в библиотеке. — Я протянула Валексу справочник.
Он взял его в руки и перелистал.
— Что-нибудь нашла?
— Пока нет.
Думаю, твое поведение во время побега произвело на командора сильное впечатление. Иначе он поручил бы это своему советнику по науке.
Слова Валекса смутили меня. Я опасалась, что мне так и не удастся обнаружить происхождение стручков и бобов. И мысль о том, что я могу подвести командора, вызвала прилив краски к щекам, поэтому я решила сменить тему.
— И куда же направлялся караван?
Валекс ответил не сразу.
— На новый завод Брэзелла. — Если открытие и удивило его, то внешне это никак не отразилось.
Я подумала, что, несмотря на то что полученная Брэзеллом лицензия на строительство была предметом оживленного обсуждения, я так и не знала, что именно он намеревался изготавливать на своем заводе.
— А что он собирается выпускать?
— Вообще-то лицензия выдана на строительство завода, по производству кормов. — Валекс протянул мне справочник по ботанике. — И я не знаю, зачем ему понадобились эти стручки и бобы. Может, это какой-то секретный ингредиент. Может, они увеличивают у коров надои молока? Тогда все фермеры бросятся покупать именно корма Брэзелла, вместо того чтобы выращивать их самостоятельно. А может, и нет. Я плохо в этом разбираюсь. — Валекс взъерошил себе волосы. — Придется изучить его лицензию. Как бы там ни было, я уже направил своих людей, чтобы они внедрились на завод. Пока мне просто не хватает необходимых сведений.