— Может быть, вы подумаете получше? — вкрадчиво произнес мерзкий тип, и я с изумлением уставилась на ненавязчиво протянутые мне банкноты.
Да он издевается!
Я вырвала локоть, а потом от души и за всех, кто обижает мою подругу пихнула негодяя портфелем в живот. Тот от меня такой подлости явно не ожидал, охнув, согнулся пополам, и тогда я азартно приложила еще и сверху, с победным ощущением не зря пройденных уроков самообороны.
— Госпожа Флайберт! Флора! — донеслось с крыльца, и я, вздрогнув, ужаснулась и попыталась представить со стороны, как я выгляжу в этот момент — покрасневшая, с портфелем наперевес и коленопреклоненным противником, от которого не успела удрать.
Шеффрой сбежал по ступенькам к нам.
— Что здесь происходит?
— Очевидное недопонимание, — хрипло произнес выпрямившийся шпион.
— Он пытался дать мне взятку за информацию о работе ИЦ! — запальчиво выдала я.
— Я же говорю, недопонимание, — невозмутимо повторил побитый, натягивая на лицо полную невозмутимость. — Прошу прощения за него, всего доброго!
И он исчез так быстро, будто обладал способностью растворяться в воздухе, оставляя меня с мужчиной моей мечты, отчаянно тосковать, как скажется на устройстве моей личной жизни эта выходка.
— Так, Флора, вы просто обязаны объяснить мне, что это сейчас было. Может быть, за чашечкой кофе? Вы не торопитесь?..
Спасибо тебе, побитый шпион!
— Флора Флайберт?
Я не успела сделать и десятка шагов от кафе, в котором только что провела во всех отношениях замечательный час, скромно отказавшись от предложения подвезти меня до дома.
«Ох, мне еще по делам нужно заскочить в несколько мест. Может быть, в следующий раз?..»
Удивленно обернувшись, я уставилась на того, кто меня окликнул. Абсолютно незнакомый мужчина, за тридцать, но не под сорок. Карие глаза, чуть вьющиеся каштановые волосы, неброский, но явно пошитый на заказ костюм, великолепно севший по фигуре.
— Простите, вас зовут Флора Флайберт? — вежливо уточнил он, располагающе улыбаясь и делая еще шаг в мою сторону.
— Смотря кто интересуется, — настороженно выдала я, сегодняшний день был как-то слишком насыщен всякими странностями.
— Позвольте представиться, меня зовут Брайан Шелтон и сегодня у вас возникло недопонимание с одним из моих подчиненных.
Я мгновенно почувствовала, как во мне просыпается страшный зверь хомяк, и, уперев руки в бока и насупившись, грозно вопросила:
— Кто вы и что вам нужно от Оливии?
При моем росте и комплекции, вполне вероятно, это выглядело и не слишком устрашающе — все равно что на тебя злится сдобный пончик на ножках. Но мы в людном месте и портфель при мне, так что чувствовала я себя уверенно.
— Это деликатный вопрос, госпожа Флайберт, — мужчина продолжал улыбаться как змей-искуситель. И — вот уж точно дьявольское создание! — эта улыбка подкупала. Она не выглядела натянутой, наигранной, зловещей, а исключительно и всецело располагающей. Оружие массового поражения, а не улыбка! — Может быть, присядем? И я вам все объясню.
Он указал на свободную скамью в нескольких шагах от того места, где мы стояли. Я подозрительно огляделась, ожидая подвоха, но оного не обнаружила — проспект был довольно оживленным, лавка на виду, никаких странных типов возле оной не ошивалось.
— Хорошо, так и быть, — благосклонно кивнула я, села, чинно расправила складки на юбке и пристроила на колени портфель. — Я вас слушаю.
— Я работаю на господина Уолтера, — произнес «искуситель», и мое и без того сегодня пошаливающее сердечко нервно екнуло. — Не знаю, рассказывала ли вам госпожа Трейт о встрече с ним… полагаю, рассказывала. И встреча эта произвела на господина Уолтера впечатление. Но, сами понимаете, для плодотворного сотрудничества человеку его уровня недостаточно только слов вашей подруги, ему необходимы факты из разных источников, вот мы и пытаемся их собрать.
В душе расцвело ликование. Ага! Я знала! Я ей говорила! Ну точно она ему понравилась, вот и роет теперь господин Пятый Номер землю носом, чтобы выяснить, что за счастье ему привалило.
— Сотрудничества, значит, да? — невинным голосом уточнила я.
— Сотрудничества, — невозмутимо подтвердил господин Шелтон и стало совершенно очевидно, что мы друг друга прекрасно поняли.
— Оливия — девушка серьезная, — строго произнесла я. — И поэтому требует к себе серьезного отношения, господин Шелтон.
— Мы это, вне всякого сомнения, поняли.
Господи, прости-сохрани, нельзя, нельзя наделять особей мужского пола такой улыбкой!