На ручке зонтика болталась записочка:
Тебе это понадобится.
— С-спасибо… — пролепетала Морриган, силясь проглотить комок в горле. — Я… никто мне никогда…
Не успела она договорить, как двери лифта раздвинулись, и внутрь ворвался многоголосый праздничный гомон. Ощущение было как в самом центре пёстрого многоцветного урагана.
На широкой плоской крыше отеля толпились сотни гостей. Восклицания, хохот, буйные танцы, раскрасневшиеся лица освещены рядами мерцающих факелов и бумажных фонариков. В толпе танцевал карнавальный марионеточный дракон, которым управляло не менее дюжины человек. Акробаты в красочных трико кувыркались и выполняли опасные трюки на высоко вознесённых помостах, а над их головами крутились в воздухе, разбрасывая во все стороны разноцветные зайчики, мозаичные зеркальные шары, подвешенные, очевидно, какой-то магией. Мальчишка чуть постарше Морриган пробежал мимо и с хохотом погнался за извивающимся драконьим хвостом.
В центре площадки бил пенистый розовый фонтан из шампанского, а рядом на сцене музыканты в белоснежных костюмах наигрывали свинговые мелодии. Контрабасистом почему-то оказался огромный ярко-зелёный ящер, но Морриган решила, что это ей привиделось от усталости. Даже сомнительная магнификошка развлекалась как могла, гоняя поднятыми лапами зеркальный шар и сердито сверкая глазами на танцоров, которые отваживались приблизиться к ней.
Оглушённая шумом, Морриган смотрела на всё это широко распахнутыми глазами и по привычке подсчитывала ущерб от всех неприятностей, которые могут произойти от её присутствия на празднике. В голове мелькали заголовки завтрашних газет: «Акробат сломал себе шею, упав с помоста, — проклятие Кроу», «Отравленный фонтан: сотни гостей умерли в мучениях» и т. д.
Слишком много всего сразу! Дикая охота, гигантский механический паук, пограничный контроль в тумане, а теперь ещё и нелепое празднование на крыше отеля посреди незнакомого таинственного города, о котором она никогда в жизни не слыхала, — да вдобавок с сумасшедшим огненно-рыжим незнакомцем и огромной говорящей кошкой!
Нет, этот бесконечный абсурд непременно станет последним в чьей-нибудь жизни, даже если не в её собственной!
— Юпитер! Юпитер! — раздались вдруг выкрики в толпе. — Смотрите, вон он! Он здесь! Юпитер Норт, он с нами!
Саксофон изумлённо квакнул, и музыка вмиг оборвалась. По толпе пробежал трепет радостного предвкушения.
— Тост! Хотим тост! — крикнула какая-то женщина.
Её поддержали десятки голосов, аплодисменты, свист и топот. Морриган зачарованно наблюдала, как сотни лиц разом обратились к огненно-рыжей шевелюре, словно подсолнухи к солнцу.
— Тост за Новую эпоху, капитан Норт!
Юпитер ловко запрыгнул на сцену и поднял руку, хватая другой с подноса официанта бокал с шампанским. Толпа затаила дыхание.
— Дорогие друзья, уважаемые почётные гости и любимые девкалионцы! — разнёсся его голос в бодрящем холодке предутреннего воздуха. — Сегодня мы танцевали, веселились, ели и пили всласть, торжественно и трогательно прощаясь со Старой эпохой, и теперь нам предстоит смело шагнуть в Новую. Пускай окажется она доброй и счастливой, пускай принесёт с собой приятные сюрпризы и захватывающие приключения!
— За сюрпризы и приключения! — хором подхватили гости, поднимая бокалы с розовым шампанским.
Отыскав глазами Морриган, оратор весело ухмыльнулся, и она ответила улыбкой, крепко стиснув серебряную ручку подаренного зонтика. Чего-чего, а приключений в эту ночь хватало, и не просто хватало — она целиком состояла из приключений.
— А сейчас, уважаемые гости, — продолжал Юпитер, — я приглашаю вас почтить добрую, овеянную временем традицию отеля «Девкалион». — Он указал на восток, где черта горизонта уже наливалась сияющим золотом. — Тушите факелы! Рассвет наступает, посмотрим же друг на друга в его лучах!
Факелы гасли один за другим, разноцветные фонарики мерцали, темнея. Юпитер поманил Морриган, и она подошла вместе с ним к краю крыши.
Невермур простирался во все стороны, насколько хватало глаз. Девочке казалось, что она стоит на борту корабля посреди океана домов и улиц, полных людей — и жизни. По спине вдруг побежали мурашки. «Я жива!» — подумала Морриган, и эта мысль показалась столь невероятной и чудесной, что из груди сам собой вырвался счастливый смех, разрывая окружающую тишину. Вся робость куда-то делась — чего стесняться тому, кто обманул смерть?