Выступающий откашлялся.
«Повторяю: это не более чем беспочвенные слухи и оснований для паники нет. Наши высокотехнологичные системы мониторинга не выявили никаких признаков истощения запасов вундера или нарушений в работе вундероборудования. Железные дороги Республики функционируют идеально, равно как энергосеть и медицинские службы. Что касается мистера Шквала, то он прекрасно сознаёт высокую ответственность «Шквал индастриз» как единственного поставщика вундера и продуктов его переработки. Мы, как и прежде, готовы…»
Его снова перебили.
«Мистер Джонс, как вы относитесь к предположению, что перебои в поставках вундера могут быть связаны с про́клятыми детьми?»
Морриган уронила авторучку.
«Я не… не понимаю, что вы имеете в виду», — на миг сбился представитель.
«Дело в том, — стал объяснять репортёр, — что в Саутлайте и Дальневосточном Санге числятся в реестре трое про́клятых, в то время как в штате Проспер их нет, и перебои энергоснабжения его не затронули. В Большом Вольфакре имеется про́клятый ребёнок — дочь видного политика Корвуса Кроу. Можно ли ожидать, что Большой Вольфакр будет следующей жертвой кризиса?»
«Ещё раз заявляю: никакого кризиса нет, и…»
Застонав, Морриган выключила радио. Теперь ещё и это! Ничего ещё даже не произошло, а она уже виновата. Сколько же писем с извинениями придётся писать через месяц? Становится тошно от одной только мысли.
Тяжело вздохнув, она подняла с пола авторучку и продолжила.
Дорогая Ассоциация производителей джема!
Мне очень жаль ваш мармелад.
С уважением,
Корвус Кроу, отец Морриган, занимал пост канцлера Большого Вольфакра, крупнейшего из четырёх штатов Зимнеморской республики. Постоянно очень занятый и озабоченный, он не переставал работать даже в тех редких случаях, когда обедал дома. Слева и справа от него всегда сидели помощники — Лев и Прав. Корвус вечно их увольнял и нанимал новых, потому всех и называл так, чтобы не путаться с именами.
— Прав, отошли циркуляр генералу Вильсону, — услышала Морриган его голос, усаживаясь за стол вечером.
Напротив сидела новая жена отца — Айви, а дальше, в конце стола, — бабушка Орнелла. На девочку никто не обратил внимания.
— Его штаб должен представить проект бюджета для нового полевого госпиталя не позже начала весны, — продолжал отец.
— Будет сделано, канцлер, — кивнул Прав. Он держал в руке какие-то синие лоскутки. — Что насчёт новой обивки в вашем офисе?
— Пусть будет лазурная. Поговори с моей супругой, она эксперт в таких делах… Не правда ли, дорогая?
Айви просияла.
— С фиалковым оттенком, дорогой, — звонко рассмеялась она, — в тон твоим глазам!
Мачеха выглядела в поместье Кроу чем-то чужеродным. Золотые локоны и бронзовый загар, полученный за лето на знаменитых пляжах юго-восточного Проспера, где она «снимала стресс», никак не сочетались с волосами цвета воронова крыла и болезненно-бледной кожей урождённых Кроу, к которым солнце никогда не приставало.
«Возможно, потому-то она отцу так и понравилась», — подумала Морриган. Ничего похожего на остальных. Здесь, в мрачном обеденном зале, Айви казалась экзотической диковинкой, привезённой из дальних стран.
— Лев, что сообщают из Шестнадцатого лагеря по поводу вспышки кори?
— Удалось изолировать, но отключения энергии продолжаются.
— Как часто?
— Раз-два в неделю. В пограничных городах замечены случаи недовольства.
— У нас в Большом Вольфакре? Вы уверены?
— Ну разве что лёгкая паника, не более того. Ничего похожего на бунты в трущобах Саутлайта.
— Жители тоже считают, что это из-за нехватки вундера? Ерунда, у нас таких проблем нет. В поместье неё гладко, как никогда. Взгляните — на улицах светло, как днём! Наши генераторы полны до краёв.
— Да, конечно, канцлер. — Лев смущённо помялся. — И это не осталось незамеченным публикой.
— Ах, ах, ах! — прокаркал голос с конца стола. К обеду бабушка Орнелла выходила при всём параде: длинное чёрное платье, драгоценности на шее и пальцах, жёсткие, стального цвета седые волосы уложены на макушке в настоящую башню. — Что ещё за перебои? Не верю! Просто-напросто какие-то дармоеды не платят по счетам, и поделом им, если Эзра Шквал отключил энергию. — Говоря, она продолжала нарезать свой бифштекс на крошечные кровавые ломтики.