— Кажи, хлопец, яки тут книжки для нелюдей, то бишь для унтерменшей разрешены, — потребовал дядя Гриша и добавил спутнику: — Петрович, приглядывай за кассой…
Возле кассы увлеченно беседовали два арийца, и Виктор не мог понять, для чего покупателям за ними приглядывать. Мелькнула мысль: может, они грабители, хотят выручку своровать… Мысль показалась глупой: какая там выручка с утра в будний день.
— Смотрите, добрые люди, какие замечательные издания выставлены в этой секции, — сказал он, улыбаясь. — Книги писателей-унтерменшей Чехова, Толстого, Тургенева, Горького, Короленко, Пушкина — с замечательными картинками, напечатаны крупным шрифтом, чтобы даже недоучившиеся в школе смогли прочитать.
— Из серии «Мои первые книжки», сказки для крестьянских детей, — пренебрежительно поморщившись, произнес Петрович. — Это все, что разрешено читать на русском языке? Такое у нас в Украине тоже продается. Ты мне найди серьезную литературу.
Его хриплый громкий голос привлек внимание герра Стивенса и герра Шенберга. Рехтсанвальт даже сделал движение, будто собирался присоединиться к унтерменшам, однако в его руке запел красивую музыку хенди «Симменс», и ариец приложил к уху карманный телефон.
— Конечно, добрые люди, — поспешно сказал Виктор. — Поглядите на эти полки. Здесь у нас выставлены книги немецких и других арийских авторов, переведенные на русский язык по милости рейхсминистерства просвещения…
— Почему ты все время называешь нас «добрыми людьми»? — перебил его дядя Гриша. — Вчера ты видел только Петровича и Васю, а меня вовсе впервые встретил. Такого знакомства совершенно недостаточно, чтобы считать нас «добрыми».
— Нам, из низших категорий, всех людей надлежит считать добрыми, — твердо, как учили в школе, ответил Виктор. — Если унтерменш обидит доброго человека, то добрый человек может жестоко наказать. Поэтому каждый должен знать свое место, дарованное милостью высшей расы.
Микаэль Шенберг уже приближался, держа в руке выключенный хенди. Любезно улыбаясь, он поздоровался с украинскими унтерменшами, поинтересовался, нравится ли гостям город, названный в честь великого танкиста Эвальда Клейста, после чего спросил о цели приезда в такую даль.
— Торговые у нас дела, — сообщил Петрович. — Вот решили заодно книжек прикупить. У нас в Харькове… то есть в Рундштедтбурге, книжный магазин поменьше вашего.
— Вы правы, — согласился герр Шенберг. — Магазин герра Стивенса совершенно уникален, даже в соседних гау нет подобного изобилия. Это результат долгой работы правозащитников, убедивших консервативную бюрократию. Мы считаем, что необходимо предоставить туземному населению больше знаний, больше возможностей, превратить унтерменшей в сознательных ассистентен… э-э-э… помощников арийской расы.
— Это великодушно, — согласился Вася, попрежнему державший руки в карманах. — Никогда бы не подумал, что такое возможно.
— Не все так просто, — герр Шенберг печально вздохнул. — Некоторые ретрограды считают незыблемыми давние требования сократить численность славян до двадцати миллионов. Но ведь нас, арийцев, не так уж много. Всего лишь триста миллионов полноценных немцев да сотни полторы миллионов тех, кого приравняли… — Он покосился на Стивенса. — Я не говорю о британцах и скандинавах — это расово чистые арийцы, но ведь есть еще генетический мусор вроде французов или латышей… А нам нужны умелые добросовестные работники, поэтому постепенно снимаются ограничения на рождаемость у славян, поэтому разрешено дополнительное обучение, поэтому разрешены книги, доступные вашему пониманию. И поэтому переведены на русский язык книги немецких и других расово полноценных авторов, правильно объясняющих жизнь унтерменшей под заботливой властью Великой Германии…
— Я вижу прекрасный новый мир, — восхищенно воскликнул Петрович. — Вот и мы хотим больше узнать о великом рейхе, об истории завоевания мира.
— Я знаю, что вам нужно, — провозгласил правозащитник. — Майн либер, дай им «Повесть об Адольфе Гитлере».
Укоряя себя, как он сам не сообразил такую простую вещь, Виктор нашел и протянул украинцам названную книгу. Повертев ее в руках, дядя Гриша надел простенькие очки с круглыми линзами, пролистал «Повесть» и начал читать вслух из середины:
— Когда Адольф Гитлер стал Фюрером, он сразу же принялся размышлять над тем, как можно помочь немцам, живущим в Польше. (Немцев, которые проживали на территории других стран, в те годы называли «фольксдойче».) Поначалу Фюрер надеялся, что сможет защитить польских фольксдойче, не прибегая к силовым действиям. Уже в 1933 году он заключил с маршалом Пилсудским, который в ту пору управлял страной, пакт о ненападении. В этом документе говорилось, что в течение 10 лет Польша и Германия не будут нападать друг на друга. При этом поляки обязались не нарушать гражданские права проживающих на их территории немцев. Однако обещание не выполнялось, преследования немцев в Польше становились все активнее.
— Ну, допустим, — проворчал Вася. — От поляков любой глупости ожидать можно.
Строго посмотрев на него, дядя Гриша кашлянул и продолжил, водя пальцем по странице:
— А в тыща девятьсот тридцать восьмом году Англия и Польша образовали союз против Германии. Англичане пообещали полякам, что всегда помогут им в любых действиях против немцев. Поляки решили, что под таким прикрытием им все дозволено по отношению к немцам. Крестьяне немецкого происхождения обязаны были платить значительно большие налоги, чем коренные поляки. Если сгорал амбар с хлебом, они не имели права построить новый. Немцы не имели права объединяться для борьбы за свои права. Их дети были лишены возможности учиться в немецких школах. Немцам запрещалось иметь радиоприемники, петь песни на родном языке, они терпели от поляков побои и оскорбления. Им не разрешалось в знак приветствия произносить: «Хайль Гитлер!», держать в доме книги, рассказывающие о великом немецком рейхе. Когда обо всем этом узнал Адольф Гитлер, он еле сдержался, чтобы попросту не отправить в Польшу германский вермахт; однако решил не нарушать до времени договор.
Перевернув страницу, старик объявил:
— А вот самое интересное. Слушайте… Между тем Англия неустанно предпринимала попытки уговорить Россию вступить в союз против Германии. Англичане хотели, чтобы Германия была окружена недружественными государствами со всех сторон. Однако в отличие от остальной Европы Россия не торопилась ввязываться в дела западных держав, долгое время не отвечая ни «да», ни «нет». Лишь в начале августа 1939 года англичане и французы сумели уговорить русских большевиков, пообещав им военную помощь. На самом деле коварные англичане и французы не помогли Польше и России, хотя сами втянули эти страны в войну… — Дядя Гриша снова пролистал книгу. — …За эти годы, в результате упорного труда гениальных германских инженеров и ученых, вермахт получил на вооружение новые танки «Тигр», реактивные самолеты «Мессершмит», дальнобойные ракеты бригаденфюрера СС фон Брауна и, наконец, подлинное Вундерваффе — нуклеативные бомбы с урановой начинкой…
Затем он прочитал про награждение Адольфа Гитлера премией Нобеля за укрепление мира во всем мире и решительно заявил, что покупает эту книгу, и потребовал показать все издания, пусть даже на немецком или румынском языках. Румынских книг в магазине, конечно же, не держали, но харьковские библиофилы быстро набрали много литературы по военному делу, истории, политическим вопросам. Виктор просто диву давался, глядя, какие книги заинтересовали украинских фермеров.
Прекрасно изданные, в глянцевых суперобложках, тома «Крылья над миром. Люфтваффе в битвах великой войны 1943–1947», «Вундерваффе Третьего Рейха», «75 лет Панцерваффен», «Кригсмарине: свастика в океане», «Гениальные решения» под редакцией Цейцлера и Варлимонта. Рядом легли увесистые, как кирпичи, в ламинированных обложках трехтомники «Блицкриг на Восточном фронте», «Адольф Гитлер в воспоминаниях соратников» и «Военный дневник» Гальдера, мемуары фельдмаршалов Рундштедта, Манштейна, Гудериана, Клюге, Моделя, Роммеля, фон Бока, Паулюса, гроссадмиралов Редера, Деница и Лютьенса, «Танковая война» Клейста, «Танковые прорывы» Гота, «Рядом с фюрером» Гиммлера, «Мы были солдатами фюрера» рейхсмаршала Геринга, «Роттердам-Крит-Москау-Лондон-Нью-Йорк» генерал-фельдмаршала Курта Штудента, «Битва за Гренландию» генерал-полковника Дитля, «Записки эсэсмана» оберстгруппенфюрера Дитриха, «Польская подлость в Гляйвице» бригаденфюрера Науйокса, «Протоколы допроса русских генералов» и «Секретные переговоры большевистских главарей с англо-французскими поджигателями войны (1938–1941)». Виктор чуть не надорвался, подтаскивая на прилавок дюжину томов «Истории Второй мировой войны». Кроме того, Петрович разыскал «Военный атлас», включавший около сотни карт основных военных операций.