— Бет обо всем знает.
— И, конечно, прощает. Готов побиться об заклад, она говорила тебе, что все понимает. Было время, когда Бет готова была выпрыгнуть из штанов, лишь бы только привлечь твое внимание.
— Об этом она тоже говорила. Мы были детьми, жившими разной жизнью.
— Ты был взрослым, учился в университете… В тот год, когда ты разбил отцовскую моторку, тебе было двадцать-двадцать один, а ей всего семнадцать-восемнадцать. Ты тут бесился, каждый день прибегал следить за тем, как идет ремонт, и обращался с мужиками, которые тебе в отцы годились, так, словно они у тебя под началом. Никто из нас не мог угодить тебе. Ты кричал, что мы слишком медленно работаем.
— Я здорово жалею, что был таким…
— Бет даже пару раз делилась с тобой ланчем — пыталась немножко позаигрывать с тобой.
— Не помню, Шон. Честно говоря, и не хочу помнить. Но я уже не тот избалованный барчук, которым был когда-то.
— В этом-то все и дело, Данк…
— Ладно, выкладывай.
— Тогда ты мне здорово не нравился. Надеюсь, теперь я буду думать по-другому. Бет наняла тебя и отправила в этот ангар. Она должна быть уверена, что ты принесешь станции доход. Должна быть уверена, что ты вытерпишь. Смотри, не подведи ее.
Мужчины смерили друг друга взглядом. Данк вздохнул.
— Не стыди меня, что когда-то я был глупым, самовлюбленным мальчишкой. Мы с Бет договорились, что она берет меня с испытательным сроком. Так что тебе придется смириться, немного подождать и поглядеть, что из этого получится.
Казалось, Мак-Глоски смягчился.
— Она говорит, что станции это пойдет на пользу.
— Да, похоже, что так.
Механик вздохнул.
— Бет больше не тот чокнутый пацаненок. Женщины семьи Менсонов не про твою честь.
— Спасибо за совет.
— Кушай на здоровье. Бет не тратит время на плотников. Как хочешь, а ее сердце не здесь. Наверно, она говорила тебе, что собирается делать со станцией?
— Говорила.
— Значит, мы поняли друг друга?
— Я понял, что ты хочешь защитить ее. Она независимая женщина, Шон, которая давным-давно привыкла жить своим умом. Она отлично разбирается в людях и их деловых качествах. Не уверен, что она нуждается в опеке. — Он перевел взгляд с яхты на механика. — И все же ей повезло с тобой.
— Положим, я присматриваю за ней в память о Чаке.
— Бет говорила, что он заботился обо всех дочерях.
— Так оно и было. Но Бет единственная, которая отбилась от стада и пожелала жить своим умом. Чак ужасно горевал, что она одна там, в Бостоне…
— Разве она никогда никем не увлекалась?
— Может, один-другой парень у нее и был, но Чак ничего об этом не знал. Она их домой не водила. То есть в Кейп-Норде с ними не появлялась. Он чуть волосы на себе не рвал. Он всегда учил девчонок не жалеть сил и искать себе мужа богатого и чистенького.
— Самое главное — чистенького…
Шон задрал голову.
— Чак не мог понять одного: если его дочка живет в Бостоне и знается с каким-нибудь белоручкой и чистоплюем, то она уже не повезет его на лодочную станцию. — Он оглядел Данка с головы до ног. — Похоже, ты со всей своей родней и всем таким прочим очень смахиваешь на чистоплюя. За исключением твоей работенки.
Казалось, Шон слегка расслабился, и Данк принялся искать предлог, чтобы сменить тему.
— А как обернулись дела у сестер Бет? Они послушались советов старых морских волков?
— Кэрол — психолог, вышла замуж за доктора. Перл кого-то чему-то учит, муж у нее инженер или что-то в этом роде. — Шон двинулся к двери. — Раз уж мы поняли друг друга, пойду-ка я к себе в мастерскую.
— Если ты будешь повсюду бегать за Бет, как нянька, она начнет искать нового механика…
Шон Мак-Глоски побагровел и потыкал себя в грудь.
— Я этому яхт-клубу всю душу отдал! И дочери Чака тоже. Не забывай этого!
— Будь уверен, не забуду.
11
Бет ушла со станции во время ланча, радуясь возможности отвлечься от сбивчивых мыслей о плотнике. Она разрывалась на части. Половина ее души — и самая опасная — тикала, как адская машина. Едва отойдя от Данка, она почувствовала, что серьезно задумалась над его заманчивым предложением. Но ее вторая половина безмолвно вопила: Что? Ты с ума сошла?
По дороге домой она заставляла себя отбросить всякие мысли о Данке Хаммеле. Однако задача оказалась ей явно не по зубам. Поклевав на кухне немного салата, она принялась обдумывать, как жить дальше.