— Все это напоказ, Данк. Хатчинсон начинает пыжиться как петух, когда я критикую его работу, но это не значит, что я не могу с ним справиться. Пока он не открыл дверь, я не слышала от него ни одной непристойности. Все это было разыграно для тех, кто стоял за дверью, с целью превратить разговор в базарную перебранку.
— Он оскорблял вас.
— Вы правы. Он был зол, смущен и пытался таким образом справиться с собой. Мне это не по душе, но иногда подобное поведение позволяет добиться компромисса.
— Вы в этом не нуждаетесь.
— К грубостям я привыкла. Ругань и скабрезности появились на этой станции задолго до меня. Если бы я думала, что не сумею с этим справиться, то никогда не вернулась бы сюда. Даже ненадолго.
— Вы сами подливаете масла в огонь.
— Какого масла?
— Если вы позволяете себе в восемь утра приезжать на станцию, где работают одни мужчины, на пассажирском сиденье машины стоимостью в сорок тысяч долларов, это не пойдет на пользу вашей репутации.
— При чем тут машина стоимостью в сорок тысяч долларов?
— В данном случае ни при чем.
— Вас задевает за живое машина или ее водитель?
— Вы знаете, что я имею в виду.
— Я знаю, на что вы намекаете.
— В Кейп-Норде так себя вести не принято. Это вам не Бостон.
— Что бы вы ни говорили, это ничего не изменит. Впрочем, спасибо за совет. Я его запомню, и буду знать, как нельзя поступать ни в коем случае.
Бет прошла мимо него и направилась в мастерскую, куда ее позвал парусный мастер.
13
Бет вышла в узкий проход, наклонилась и подняла последний из спасательных жилетов. Она прижала его к груди, подождала Данка и пошла с ним шаг в шаг.
— Вы еще здесь?
— Я пришел, чтобы сделать предложение.
— Благодарю вас. За последние дни вы сделали столько предложений, что мне их хватит до самого возвращения в Бостон.
— Это предложение не имеет никакого отношения к моим гормонам.
— Вот это ново…
— Бет Менсон, к телефону, — сообщил громкоговоритель.
Данк выругался.
— Это деловое предложение.
— Сначала я должна подойти к телефону. Потерпите, если вы вообще умеете это делать.
В демонстрационный зал ввалился Джефф Стоун, зычно выкрикивая ее имя, и Данк выругался еще раз.
— Мне нужно все ваше внимание. Я хочу изложить несколько мыслей относительно расширения набора услуг, оказываемых станцией.
— Похоже, вы говорите серьезно.
— Так оно и есть. Давайте пообедаем вместе, чтобы нас никто не прерывал.
— Я не могу дать обед в вашу честь.
Она протиснулась мимо Данка, царапая его жилетом.
— Дать обед? Никто в Кейп-Норде не дает обедов.
— Я не могу пообедать с вами. Уже приглашена. Так лучше?
— По крайней мере, проще. Я давно избавился от великосветского жаргона.
— Ладно, хватит, — нетерпеливо заявила она. — Данк, если ваше предложение действительно стоящее, мы обсудим его позже.
Он бросил взгляд на часы.
— Очищайте палубу и приходите ко мне в мастерскую. Никаких телефонов. Там мы сможем поговорить.
Она насмешливо выгнула бровь.
— В чем дело? — пробормотал он.
— Ваше предложение противоречит нотации, которую вы мне только что прочитали. А вдруг один из служащих на моей станции мужчин заметит, что я вошла в ваш ангар без сопровождения? Я окажусь одна наедине с человеком сомнительной репутации на глазах у всех этих типов!
— Наплевать, — буркнул Данк.
— Я тоже так считаю. Я, конечно, приду, но только потому, что должна сказать вам кое-что. Наш разговор не окончен.
Бет оставила его в проходе и заторопилась к ждавшему в кабинете телефону, от души жалея, что ее препирательство с Хаммелом получилось таким запальчивым, мучительным и ужасно обидным.
На проводе был заместитель начальника ее отдела в фондовом обществе Палмерстайна. Этот разговор заставил Бет на время забыть о станции. Когда же она разгребла все дела, договорилась о поездке в Бостон и вернулась мыслями к своим служащим и их запросам, было уже пять часов. Измученная, с неохотой думая о том, что нужно принять душ, переодеться и идти в ресторан, она на прощание помахала Мак-Глоски и потащилась в ангар. Данк склонился возле «Беатрис».
— Извините, что так поздно… — заикнулась она.
— Я уже махнул на вас рукой.
— Данк, я же сказала, что приду.
— Уже шестой час. Не передумали насчет обеда?
— Я обедаю с Челфи.
— Не многовато ли? Это может перейти в привычку.
— Мои привычки, не имеющие отношения к работе, вас не касаются. Надеюсь, вы позвали меня сюда не для того, чтобы морочить голову и в очередной раз читать мне лекцию о Чеппи Челфи или снова учить жить?