Я ошеломленно опустила взгляд на свою грудь, Ирэм с заметным удовольствием сделал то же самое. Я ничего не увидела. Надеюсь, это отразилось у меня на лице. Кто их, этих эльфов, знает? Призовут еще, выяснив, что я иногда вижу эти их искры.
— Это потому что он ко мне… приворожен? — выдавила я.
— Это потому что между вами имп-знает-что, — холодно отозвался Ирэм. — и если бы я знал, что, разобрался бы гораздо быстрее. С другой стороны, — он опять сделал паузу, — ты его питаешь. Без твоих искр он испытывал бы все неудобства проклятых, а это… боль и чем дальше, тем хуже, вплоть до полного истощения сил или приступов… безумия.
— Но мы же… рядом!
— Никто пока не отменял заговор Диноры на неминуемую смерть, — жестко парировал Ирэм. — Но я в свою очередь сделаю все, что смогу. Откуда у тебя ор-пудар, золотая пыльца?
— Выменяла на специи.
— Откуда специи?
— От родственницы, лекарки.
— Что жила у Тонких Озер?
— Ты уже все знаешь от Лим и Альда. Зачем тогда спрашивать? И по искрам, наверное, все сказать можешь.
— Не все. Но могу. В последнее время была сонливость, чувство апатии, усталость ни с того ни с чего?
— Было, но прошло. А что?
— Кто-то пытался тебя высосать. Поняла, к чему веду? Черная магия, очень тонкая. Источник даже я отследить не могу, а я один из лучших видящих магов. Ничего не хочешь мне еще сказать?
— М-м-м… нет. Понятия не имею, о чем ты.
— Жаль, — маг лег в телегу и еле слышно пробурчал. — Многие бы отдали все за то, чтобы научиться отделять от себя черную Нить, поставленную темным магом. От себя и от других. Откуда ты такая взялась?
Глава 6. В которой не все объятья, к сожалению, носят ярко-выраженный эротический характер
Глава 6. В которой не все объятья, к сожалению, носят ярко-выраженный эротический характер
Вернувшись в дом после разговора с Ирэмом, я обнаружила, что нахожусь в нем почти одна. Побросав в комнатах вещи, практически все гости отправились в город или ловили последние лучи солнца под окнами. Лишь слышался из одной из комнат, где поселилась молодая семья хуми, детский плач, да служанка Нира громко и сердито разговаривала с Сонтэном, видимо как всегда поглощающим зелья Ирэма с недостаточным энтузиазмом. Лим готовила ужин во дворе, ей помогали Альд и Эгенд. Узикэль уже второй день пропадал в лавке у бумажных дел мастера, Огунд подружился с парочкой орчат и играл с ними в игру наподобие наших городков.
Я села на кровать, раздумывая над словами Ирэма. Прямо передо мной из воздуха серым облачком соткался Букашка.
— Уф! Напугал!
— Простите, хозяйка, — буккан выглядел встревоженным. — Хотел, чтобы вы знали, что я вернулся.
— Голодный?
Букашка виновато кивнул:
— Баольбин проехался вдоль тракта и оплатил нам доброе путешествие специями из сумки хозяйки. Надеюсь, черный волшебник не заплатит лесному народу больше.
— Молодец, малыш! Надеюсь, один из прибывших вчера обозов согласится нас подвезти. Отдохни, я принесу тебе еды позже.
— Боюсь, Баольбин был неосторожен, — жабеныш покосился на дверь. — Один из бруни его видел. Лишь бы не поднял тревогу.
— Плохо, если это тот вечно недовольный ворчун. Посиди пока в телеге, Букашка. А мы будем все отрицать.
Буккан кивнул и исчез. В комнату вбежал Огунд:
— Даша, у тебя есть что-нибудь вкусненькое?
— Немного. Не на всю вашу ораву. Ты ведь друзей угощать побежишь?
— Ну Даша! — заныл мелкий. — Я обещал показать им заморские сладости.
— Ладно. Последний, — я вздохнула, доставая из кармана рюкзака пакетик с мармеладными мишками. — Только не лазь в сумку сам. Букашка поставил на нее свою защиту.
— Я не воришка, — серьезно сообщил Огунд. — Я сын Танли.
— Знаю. Просто волнуюсь. Я в вашей магии до сих пор ни бум-бум.
— А ты правда из другого мира?
— Правда.
— Святая Нить! Как же круто, — последнее словечко Огунд выговорил по-русски.
Ему почему-то нравилось звучание русских слов. А мне на язык то и дело лезли сленговые выражения, которые я в своем мире старалась не использовать.
Мы с Огундом вышли из комнаты. Я послышался скрипучий ворчливый голосок бруни-матерщинника, но в коридоре никого не было. И на лестнице. Я шагнула на первую ступеньку. Что-то скользнуло по ноге. Щекотно.
— Стой! — воскликнул Огунд. — Не двигайся, Даша. Ни в коем случае не двигайся.
— Что… Ой! — я посмотрела вниз и увидела, как вокруг моей лодыжки вьется и переливается искристая серая нить. — Что это? Это… это Плетение?
— Не уверен точно, — с озабоченным лицом сказал Огунд, — но похоже на ловчую Нить лесной нечисти.