К. Мой брат умирает, мой сын умирает, мой муж умирает. Это шок. Шок в какой-то степени является раной. Я спрашиваю – очень ли глубока рана, и что я имею в виду под глубокой раной?
П. Потрясены глубины подсознания.
К. Что потрясено и что такое потрясение?
П. Боль.
К. Боль, которая не была вами осознана, и которую вы обнаруживаете благодаря шоку? Так вот: имелась ли при этом боль или причина боли?
П. Имелась причина боли, не осознанная мной.
Происходит шок и это заставляет меня осознать боль.
М. Что вы имеет в виду, говоря, что шок создает боль?
К. Боль уже имелась. Это один из факторов. Мой брат умер, и это является бесповоротным концом. Я не могу его вернуть. Эта проблема стоит не только передо мной и вами; она стоит перед каждым. Про исходит шок. Этот шок является глубокой раной.
Существовала ли причина боли до шока, и шок только заставил меня осознать ее? Имелась ли рана ранее, но я просто не осознавал ее? Я никогда не встречался лицом к лицу с одиночеством, не ощущал одиночест ва, являющегося одним из факторов боли.
А могу ли я до возникновения шока вглядеться в одиночество? Могу ли я почувствовать до шока, что означает быть одиноким? Могу ли я до шока вникнуть в вопрос зависимости, являющейся одним из факто ров боли, причиной боли и раны? Так, чтобы при возникновении шока все это сразу выявилось? А что происходит, когда возникает шок? Раны и боли нет.
Это верно.
М. Что делает вас подготовленным?
К. Я не веду никакой подготовки. Я бдительно наблюдаю жизнь. Я наблюдаю все, что включено в привязанность, в равнодушие, в культивирование за висимости, ибо я не должен быть в зависимости, так как она вызывает боль; но культивирование незави симости тоже создает боль. Так я наблюдаю за собой и вижу, что любая форма зависимости неизбежно причиняет глубокие раны. Поэтому, когда возникает шок, причин для ран уже нет. Происходит нечто совершенно иное.
С. Может случиться, что для предотвращения стра даний мы проделываем все то, что вы описали.
П. Человек наблюдал, вникал в проблемы привя занности.
К. Сказали бы вы, что шок является страданием?
П. Шок как будто бы затрагивает те глубокие слои существа, которые прежде мне не удавалось затра гивать, к которым у меня не было доступа.
К. Что вы имеет при этом в виду? Если бы вы прошли через переживание одиночества, привязанности, страха, если вы не стремились к независимости, освободиться от привязанности – что тогда происхо дит? Что происходит при возникновении шока, шока смерти? Наносит это вам рану?
П. Мне хотелось бы придать этому слову более широкий смысл. Оно как будто бы является причиной всех испытанных мной страданий.
К. Что это означает? Вы разрешили вопрос боли, боли одиночества – я беру это как пример.
П. Вот вопрос, который мне хочется задать: проис ходит ли разрешение боли привязанности, или это полное понимание всего, пробуждение понимания всего процесса боли в целом?
К. Нет. Вглядитесь: страдание это боль. Оно приме няется нами как охватывающее и вмещающее одино чество, привязанность, зависимость и конфликт. Быть может, вы предпочли бы применить для этого выра жение «боль в ее целостности»? Боль скрытую и осознаваемую, всю полноту страдания. Или, чтобы охватить все это и все виды бегства человека от страдания и причины страдания, вы предпочли бы применить слова «тотальность боли»? – боль кресть янина, страдания и скорбь женщины, потерявшей мужа, скорбь человека невежественного, живущего в нищете; и боль, страдания человека честолюбивого, когда он терпит неудачу – все это является страда нием. И шок выносит на поверхность не только вашу, но всю эту боль. Согласны? Что же происходит? Я не знаю, как справиться с этим. Я плачу, я молюсь и иду в храм. Вот что происходит. Я надеюсь найти выход из этой мучительной боли. Почему шок вскрывает все это?
П. Корни боли никогда не были выявлены.
К. Почему вид нищего на улице, прокаженного, изнемогающего от непосильного труда крестьянина никогда не мучил ум человека? Почему шок должен его затронуть?
П. Разве существует какое-то «почему»?
К. Почему вид этого нищего не является шоком для меня лично и для общества? Почему это меня не трогает?
П. Шок затрагивает всю структуру боли в целом и приводит ее в действие.
К. Я задаю вам простой вопрос. Вы видите на дороге нищего. Почему это не является для вас шоком?
Почему вы не плачете? Почему я плачу, только когда умирает мой сын? Я видел монаха в Риме. Я плакал, видя страдания человека, привязанного к столбу, именуемому религией. Мы не плачем здесь, но пла чем там. Почему? Вполне очевидно, что существует это «почему». Оно существует потому, что мы несен ситивны.