Положение короля, как главы государства, в условиях существования ленной системы и сюзеренитета зависело от того, в какой степени эксплуатируемые массы населения подчинялись власти королевских вассалов. Если отдельные сеньоры безраздельно эксплуатировали крепостных деревни и население городов и осуществляли над ними всю юрисдикцию, то, само собой понятно, королевской власти дела здесь не оставалось; ей приходилось удовольствоваться только верховным сюзеренитетом над вассалами. Если же население было неподвластно королевским вассалам, власть над ним осуществлял король. Вот почва для «чисто государственных отношений». Ликвидация вассалитета и сеньората расширяла эту почву.
Как верховный сюзерен, король увенчивал военно-феодальную иерархию (Heerschildordnung)[199]. Положение верховного сюзерена многоступенчатой иерархии оформилось вместе с образованием самой иерархии, то есть не раньше середины XII в. Но верховное распоряжение над вассалами король одинаково осуществлял и в X – XI веках.
Король объявлял военные походы по совету с князьями-прямыми своими вассалами и непосредственно имел дело по линии военного командования только с ними.
Король судил своих вассалов по ленному праву. К нему обращались как к верховному арбитру все вассалы[200].
Отношения всех феодалов к королю строились не на основе подданства, а на началах вассалитета. В непосредственной зависимости от короля находились только князья, державшие имперские лены и приносившие королю вассальную присягу (Mannschaft, fidelitas). Зависимость князей от короля и служба королю определялись ленным правом[201]. Больше положенного обычаем король не имел права требовать от князей. Остальные феодалы непосредственную связь имели только со своими прямыми сеньорами, под командой которых несли установленную общегосударственную службу. На этом была построена вся система военно-ленных отношений.
Характерной особенностью вассально-ленных отношений в Германии была централизация повинностей вассалов при децентрализации их зависимости от высших по иерархии сеньоров. Зависимость вассалов была прямой и непосредственной. Вассал был обязан помогать своему сеньору против всех, кроме короля[202].
Но в обязанностях вассалов первое место занимала государственная служба. Уклонение от этой службы и неуплата военного налога влекли за собой потерю лена[203]. Как своеобразное средство контроля за выполнением повинностей вассалов участвовать в военных походах в Италию Фридрих I ввел обязательную вахту вассалов короля у его палатки в первую ночь на Ронкальском поле[204]. Того же должны были требовать и королевские вассалы от своих вассалов. На принципе государственной военной службы построена вся система «щитов» военно-феодальной иерархии в Германии.
Государственный характер военной службы вассалов в Германии объясняется в значительной мере внешнеполитическими обстоятельствами. Германские феодалы сплачивались для внешнеполитической агрессии для завоевания Италии и славянских земель. В роли главы выступал император, он же верховный сюзерен иерархии щитов. Власть императора получала вследствие этого новые возможности для своего усиления, она распространялась непосредственно на всех вассалов, независимо от их места в иерархии. Германский король несомненно располагал в тот период большей властью над своими подвассалами, чем французский[205].
Все отношения короля с феодалами, как правило, строились на ленных началах. Но отношения короля с остальным населением страны, стоящим за пределами ленной системы, поскольку они имели место, носили невассальный характер. Для населения страны и для сохранения общего единства король оставался в роли единого главы, в роли «представителя порядка в беспорядке» (Энгельс).
Если в заключение охарактеризовать отдельные области государственной организации Германии X – XII вв. с точки зрения ленных отношений, то необходимо сказать следующее: военная организация была уже в X в. построена почти исключительно на ленных началах. Судебное устройство сохраняло в IX – X вв. еще должностные черты, но к концу изучаемого периода оно повсюду приобрело ленный характер. Территориальная организация государства преобразовалась в систему ленов. Королевская власть превратилась в верховный сюзеренитет, но продолжала еще сохранять черты общегосударственного верховенства[206].
Следует иметь в виду, что между ленными и должностными государственными началами противоречий не было. Они вполне совмещались. Это особенно ярко заметно на положении государства при Фридрихе I. Расцвет вассально-ленных отношений совпал с возрождением римского права и усилением должностных принципов в государственном устройстве.
В Германии вассально-ленные отношения и созданная на их основе государственная военно-феодальная иерархия имели свои существенные особенности. Внешне эти особенности проявлялись: 1) в замедленности процесса складывания ленных отношений; 2) в неравномерном течении этого процесса по отдельным герцогствам; 3) в сохранности прежних до-ленных начал в государственном, в частности в областном, устройстве; 4) в сравнительной централизованности системы ленных отношений.
В основе этих особенностей лежали следующие факторы: а) относительно медленный и неравномерный процесс складывания феодальных производственных отношений; б) устойчивость аллодиальной формы крестьянского и феодального землевладения[207]; в) внешняя агрессивность немецких феодалов и успехи агрессивной политики.
Эти особенности и характер дальнейшего экономического развития страны определили собой и формы изживания вассально-ленных отношений в последующий период.
При изучении королевской власти в Германии нельзя пройти мимо вопроса о наследственной и выборной монархии[208]. Но этот вопрос не следует ставить во главу угла и превращать в причину тех явлений в истории феодального государства, с которыми он имеет только внешнюю связь. Наследственность или выборность монархов следует рассматривать не столько как причину, сколько как следствие. Принципы выборной монархии торжествовали обычно в тех государствах, где за власть соперничали многие могущественные феодальные династы; королем при этих условиях мог стать только первый из среды династов по их общему согласию. Строгая наследственность монархической власти укреплялась там, где это соперничество магнатов подавлялось могущественными монархами, обладавшими крупной феодальной собственностью – государственной или фамильной. Правда, в истории известны случаи, когда и слабая монархическая власть была наследственной. Такое положение существовало, например, во Франции в X – XII вв.
Отсутствие соперничества за власть здесь, пожалуй, можно объяснить незначительностью этой власти. У магнатов даже не возникало зависти и притязаний на монарший престол. Существующий порядок, при котором они сами господствовали по-королевски, вполне их устраивал.
В Германии в качестве королей могли упрочиться только первые среди равных – феодальные князья: в первое время – кто-либо из герцогов, позже – кто-либо из владетелей территориальных княжеств. Царствовать и управлять монарх мог только по общему согласию магнатов. Дальше мы увидим, в какой форме выражалось это согласие.
202
С. G. Homeyer. Sachsenspiegel, II, 2, S. 377. В. Кинаст (W. Kienast. Untertaneneid und Treuvorbehalt. – Zeitschrift der Savigny-Stift für Rechtsgeschichte, 1948, G. A. Bd. 66, S. 136) считает, что система вассально-ленной зависимости в Германии походила не на английскую, а на французскую систему вассалитета, хотя в ней была большая централизация вассальных повинностей.
205
Вот как, по словам капеллана Випо, ответили вассалы швабского герцога Эрнеста на попытку герцога втянуть их в восстание против короля: «Мы являемся слугами короля и императора и поручены вам его властью, поэтому нам не следует отделяться от вас. Если же вы хотите направить нас против него, то мы вернемся охотно туда, откуда прибыли к вам по условию» (Wipo. Vita Chuonradi imperatoris, cap. 20. SS, XI, p. 267). W. Kienast. Untertaneneid und Treuvorbehalt, S. 129 считает, что эти слова Випо не свидетельствуют о наличии в Германии общей вассальной присяги королю или иммедиатизации королевских подвассалов. Конрад II предпринял только попытку восстановить общую присягу и подчинить себе непосредственно мелких вассалов. Но эта попытка, как и еще более энергичная политика в этом направлении Фридриха I, не увенчалась успехом.
206
Данная здесь общая характеристика вассально-ленных отношений в государственном устройстве Германии X – серед. XII в. ни в какой мере не может считаться исчерпывающей. Дальнейшее изложение должно будет ее расширить и конкретизировать.
207
См. А. И. Неусыхин. Основные проблемы истории крестьянства в Германии IX – XI вв. Сб. «Средние века», вып. XIII, стр. 10 и сл.
208
В немецкой историографии интерес к этому вопросу заметно усиливается (это одинаково характерно для всей проблемы средневековой монархии). Об этом свидетельствует появление все новых и новых исследований, части из которых мы коснемся ниже. В настоящее время уже не ведутся споры о том, была ли в Германии в средневековый период наследственная или выборная монархия. Все сходятся во мнении, что эта монархия была наследственно-выборной. Расхождения имеются только в оценке значения наследственности и выборности в отдельные периоды средневековья (см. М. Lintzel. Miszellen zur Geschichte des zehnten Jahrhunderts, Berlin, 1953, S. 81). Такие историки, как Г. Миттайс (Н. Mitteis. Die deutsche Königswahl. Ihre Rechtsgrundlagen bis zur Goldenen Bulle, Brunn – München – Berlin, 1944 (2 Aufl.). Г. Геймпель (H. Heimpel. Deutsches Mittelalter, Leipzig, 1941, S. 33), Фр. Рериг (F. Rorig. Geblütsrecht und freie Wahl in ihrer Auswirkung auf die deutsche Geschichte. Untersuchungen zur Geschichte der deutschen Königserhebung (911 – 1198) – Abhandl. der Berliner Akademie Philos. – Histor. Klasse. 1945/46. No. б) В. Шлезингер (W. Schlesinger. Die Anfänge der deutschen Königswahl – Zeitschr der Savigny-Stift. 1948, B. 66, G. A., S. 401, 434) считают, что в X в. преобладала наследственность, и особенно большое значение придают десигнации (назначению царствующим королем своего преемника). Они связывают все это с влиянием так называемой «королевской святости» (Königsheil. см. об этом Н. Beumann. Die sakrale Legitimirung des Herrschers im Denken der Ottonenzeit – Savigny-Stift. G. A. 1948, Bd. 66, S. I ff). Более трезво подходит к оценке «сакральности» и наследственности М. Линтцель. Он подвергает критике сообщение Видукинда о десигнации Конрадом I Генриха Птицелова, говоря, что в этом случае, как и в некоторых других, имело место свободное избрание короля (М. Lintzel. Zu der deutschen Königwahlen der Ottonenzeit. – Sav.-St. 1948, G. A. Bd. 66, S. 46 ff), В оценке монархии XI в. среди немецких историков нет особых расхождений. Все считают, что со второй половины XI в. утвердилась выборная монархия со слабым влиянием принципа наследственности, и объясняют это поражением императоров в борьбе с папством, которое якобы привело к полной «секуляризации королевской власти» и лишило ее прежней святости. (См. W Schlesinger. Die Anfänge der deutschen Königswahl. – Savigny-Stift 1948, G. A. Bd. 66, S. 66 ff: H. Mitteis Der Staat des hohen Mittelalters, 1955, S. 5.).