В левом кресле сейчас и сидел Мирсо. Перед ним на раскладном столике, словно перед авиатором эпохи «дизельпанка», была разложена карта, толстенный справочник-каталог, латунная логарифмическая линейка и какой-то прибор.
- Проходи сюда, присаживайся. – не оборачиваясь сказал он указав на свободное место справа от себя.
Я подошёл и сел в правое кресло.
- Примерно через полчаса мы прилетим вон на тот Осколок. – он показал рукой на беловатую «бусину», что была видна прямо по курсу. – Он в каталоге помечен как «безопасный». На нём активирована «контролька» и ты сможешь уйти на Дорогу Миров.
Мирсо замолчал, словно ожидая моей ответной реплики или какого-нибудь вопроса.
- Я сдержу своё слово. – сказал он, так и не дождавшись моего ответа. – вы уйдёте с корабля и я не буду вас держать ни тебя ни твоих… компаньонок…
Последние слова он произносил будто через силу, словно борясь с какими-то противоречиями.
- Ты… Вы здорово нас выручили там, в логове этих тварей… Думаю, если бы не ты и твои компаньонки, мы бы там сейчас стали кормом для тефелиний. И молили бы о смерти.
«Странно, но он упомянул компаньонок… Значит и Инка им как-то помогла, не только суккуба?»
- Знаешь, как питаются тефелинии? – вдруг он задал вопрос.
- Нет.
- Они вначале гоняют свою будущую «пищу» по созданному ими лабиринту. Ты наверно понял, что там полное нарушение физики при помощи манипуляций с топологией…
«Интересный наёмник. Воин, преступник работающий на Синдикат. Легко управляет эфирным кораблём. И непринуждённо оперирует такими терминами как «топология», словно только что вышел с лекции по высшей математики.»
-…Так вот, когда жертва через определённое время начинает сходить с ума от безысходности, голода и жажды, они её заводят в «кормушку» - в тот самый кошмарный зал, где мы встретились. Там они её «парализуют», и «вплавляют» в стену. Да те «барельефы», что ты видел – это их пища. Некоторые из них ещё живы и в сознании – они чувствуют, как их поедают. А тефелиниям все эти мучения и переживания – словно самый сладкий соус – питаются-то они всё равно органикой. Тефелинии первого уровня, те самые, что с одним кругом глаз – довольно несложный противник. Если их немного, не более двух-трёх десятков, нападающих поодиночке. А вот второго уровня… Ну я вам говорил о них – их очень сложно, практически невозможно убить такому Воину как я. Или Воину-Герою вроде Харальда. А твоя игрушка… Она… Ты сам всё видел.
Мирсо снова замолчал. Белая «бусина» Осколка увеличилась в размерах до «черешни». А счётчик расстояния отщёлкивал оставшиеся до неё километры.
- Я хочу сказать, что даже если вы уйдёте, то вас не оставят в покое. Такое «оружие», как твоя суккуба… Не Синдикат и его Заказчики, так другие, всё равно заинтересуются и попытаются её забрать. А я… Я умываю руки…
- Почему?
- Хотя бы потому, что хочу жить. Я не знаю, как ты потащишь эту стокилограммовую тушу – на себе или волоком. Но я вас сгружу с корабля и идите на все четыре стороны.
- Спасибо. – сказал я.
- За что? Что бросаю вас? Или за то, что якобы сдержал слово? Я же сказал – я отпускаю вас не потому, что такой благородный – нет у меня такого, я не этим зарабатываю на жизнь. Нет, я всего лишь преследую свои интересы! И, как ни странно, интересы Синдиката!. Эта твоя игрушка – бомба с неясным зарядом! Может как шутиха – много шума и искр. А может как ядерная – от нас останутся безымянные тени! И ты, наверное это понимаешь!
Мирсо перешёл на «ты». «Значит, я с ним буду так же общаться.» - решил я.
- Ты преувеличиваешь.
- Отнюдь. Вот ты знал об этой её «функции» - вводить в транс тефелиний? Наверняка нет.
- Но я знал о том, что её музыка может воздействовать на подсознание человека.
- Тем более! Завтра она сойдёт с ума и поведёт за собой всё население Полиса в эфир и там все сдохнут! Ты хоть это понимаешь?
- Да. Как понимаю и то, что она не сможет этого сделать.
- Наивный. Где ты её вообще взял?
Я кратко рассказал ему историю Ангиррайи. И показал ладонь, на которой можно было разглядеть какой-то еле заметный узор. Так же рассказал, как она уже несколько раз умирала, причём один раза у меня на руках. Мирсо хмыкнул, мол, теперь понятно, почему ты так не переживал когда её, почти мертвую, затащили на борт корабля.
-… И вот из-за ошейника, что на ней и этого кристалла-амулета, что связал нас, она полностью подконтрольна мне. Захоти я сейчас причинить ей страдания – это сделать легко. А вот передать её кому-либо – невозможно, она подлежит утилизации! Департамент не позволит! К тому же, Советник говорил, что ей заблокированы некоторые «особо опасные и неактуальные для меня функции».