Возня с прибором заняла у меня целый час. Причём Инке пришлось два раза бегать к ручью с пробирками для контрольной проверки. Но когда в окошке появился зелёный сектор диска, я успокоился. И всё-таки поужинал.
Затем занялся дневником, а Инка лежала в своём кресле-ложементе, которое я достал из рюкзака.
А ещё через час я лёг спать, а роботесса «заступила на дежурство» - перетащила своё кресло на стол и, сидя в нём, охраняла мой сон.
Третий день путешествия оказался довольно сложным. Дело в том, что через час, как мы, завершив утренние дела и собрав палатку, выдвинулись в путь, пейзаж резко изменился. Вначале резко поредел кустарник и почти пропал – теперь вдоль дороги от обочины до полосы деревьев была лишь трава и одинокие, редко встречающиеся чахлые кустики. Потом поредели деревья и стали столь же редко встречаться. Ещё, перестали попадаться ручьи и родники. И в итоге, через два часа мы шли по дороге, которая пролегала по пустоши, «огороженной»(слева и справа) стеной тумана. К обеденному привалу мы прошли двадцать пять километров но так не нашли ни одного места, где бы пополнить запас воды. Теперь мы шли вдоль высохшей «степи». Ещё вчера вечером, когда закончилась «возня» с анализом воды, я решил, что это «первый звоночек» и водой надо запасаться как следует. И утром, после того как свернул палатку, набрал воду не только во флягу, но и в котелок, благо он плотно закрывался фиксирующейся крышкой. И вот теперь эти три с половиной литра воды – весь мой питьевой запас.
Только ближе к вечеру, почти в семь часов, нам попался мелкий ручеёк. И я решил, что на сегодня хватит. И так, за день прошёл почти пятьдесят километров.
Третий вечер в этом Мире повторил предыдущие – ужин, перед которым я занимался проверкой воды, затем «вечерние измерения» и записи в дневник. Инка принесла горсть разных камешков, в основном песчаник. Затем принесла образцы трав, которые смогла опознать. Снова посетовала, что не увидела никаких насекомых и сделала записи в дневнике о том, что она собрала.
На четвёртый день я надеялся дойти до «монолита» - Устройства Департамента Исследования Миров. Поэтому утром мы вышли ещё до восхода солнца, надеясь к обеду дойти.
Но увы. Стала сказываться усталость – за предыдущие два дня я прошёл немало, а тело, по всей видимости «отвыкло» от таких нагрузок. Начали болеть ноги. К тому же дорога стала подниматься вверх, местность вокруг стала совсем безжизненной – теперь мы шли по каменистой пустоши. Инка несколько раз спрыгивала, что бы поднять несколько камешков для определения.
- Странная смесь – тут и гранит, и вулканический туф и даже базальт. – сказала она, рассматривая находки. – А вот там, из земли торчит кусок магнетитового кварцита. И рядом же – яшма.
И она протянула мне красивый камешек.
- И какое твоё мнение? – спросил я, рассматривая яшму.
- Словно всё без разбора в кучу свалили.
К часу дня я всё же решил сделать привал, отдохнуть и пообедать. К этому времени мы прошли всего двадцать два километра – идти вверх оказалось нелегко. А нам, судя по одометру надо было пройти ещё четырнадцать километров.
Через час мы двинулись дальше. Не то что бы я торопился, но всё же хотел дойти до «монолита» ещё засветло, а не при свете фонарей-светозаров.
Через три с половиной часа мы дошли.
Это место было «оформлено необычно – в виде перекрёстка. Только дорога, которая пересекала основную, была короткой – по обе стороны, влево и вправо отходило два отрезка длиной не более тридцати шагов. Дорога справа вела к монолиту, а слева – к порталу в виде дверного проёма вырезанного из мрамора и установленного на постаменте.
А ещё тут был родник. Хороший такой, сильный. Бил из-под кучи камней, что была возле отрезка дороги, что вела к порталу. Видимо поэтому тут, на перекрёстке был целый «оазис» - росли кусты и деревья, как земные, так и мне незнакомые.