Вернувшись домой, Карлайль положил два билета перед мисс Корни.
— Что это такое? Билеты на концерт? — воскликнула мисс Карлайль. — Неужели ты купил их, Арчибальд?
— Не стоит и говорить о такой ничтожной сумме, — ответил Карлайль. — У бедного Кэна семеро детей.
— Зачем же он женился, если не может прокормить семью? — рассердилась мисс Корни.
— Ну, теперь делать нечего, билеты уже куплены.
— Будем сидеть, как два дурака, на пустых скамейках и считать свечи. Нечего сказать, приятное занятие!
— Могу тебя утешить: в концертном зале не будет пустых скамеек, потому что Моунт-Сиверны также взяли билеты.
Как тут переполошилась мисс Карлайль!
Затем Арчибальд отправился в свою контору. По дороге ему встретился Отуэй Бетель, племянник полковника Бетеля. Отуэй шел с ружьем в руке, без которого его редко видели в окрестностях, так как он был страстным охотником. Если верить слухам, ходившим в Вест-Линне, то Отуэй Бетель не пренебрегал браконьерством, но последние полгода его совсем не было видно.
— Не верю своим глазам! — воскликнул Карлайль. — Где вы пропадали?
— Как вам сказать… Был везде понемногу. Исколесил всю Францию, а сейчас возвращаюсь из Германии.
— Бетель, — продолжал Карлайль, понизив голос, — я рад, что встретился с вами, и хочу кое о чем вас спросить. Постарайтесь припомнить ту ночь, когда был убит Галлиджон.
— О, это довольно трудно. Я стараюсь изгладить из памяти это неприятное воспоминание.
— Тем не менее прошу вас сосредоточиться. Я точно знаю, хотя об этом и не было упомянуто на следствии, что Ричард Гэр разговаривал с вами в лесу через несколько минут после того, как совершилось преступление.
— От кого вы это узнали? — спросил Бетель.
— Не важно.
— Да, я разговаривал с Ричардом и если не упомянул об этом, то лишь потому, что не хотел еще худшей участи бедняге. Он действительно догнал меня в лесу и казался чрезвычайно взволнованным.
— И он спросил, не видели ли вы человека, заходившего к Эфи и выбежавшего из коттеджа.
— Да, он спрашивал меня о каком-то Торне. Я подумал, что он сошел с ума или ломает комедию.
— Послушайте, Бетель, — продолжал мистер Карлайль, — скажите откровенно, видели ли вы на самом деле этого Торна?
— Я видел только Ричарда Гэра.
— Вы слышали выстрел?
— Разумеется, но, зная о том, что Локсли в лесу, я решил, что это он выстрелил.
— Каково же ваше собственное мнение об этом происшествии?
— Вы напрасно меня расспрашиваете. Я никому не хочу вредить, а тем более Ричарду Гэру.
— Вы не понимаете, Бетель. Напротив, я стараюсь защитить его.
— Я уже сообщил вам все, что мне известно. Больше я ничего не знаю. Но, — прибавил он, — одного я не могу понять: как вы узнали о моей встрече с Ричардом, если я нислова не говорил обэтом?
— Не все ли равно, — ответил мистер Карлайль. — Очень жаль, что вы не заметили, как Торн выбежал из коттеджа.
— На вашем месте, — сказал Бетель, покачав головой, — я бы не очень верил тому, что в лесу был некий Торн. Быть может, это не что иное, как плод расстроенного воображения Ричарда Гэра.
Глава IX
Летучие мыши бьются в окно
Концерт должен был состояться в четверг, а в субботу граф Моунт-Сиверн собирался покинуть Ист-Линн. Однако очередной приступ подагры разрушил все планы лорда: ему пришлось лечь в постель и вновь воспользоваться любезным гостеприимством мистера Карлайля.
— Придется остаться здесь еще на неделю, — пожаловался дочери раздраженный граф, — а может, и на месяц.
— Не огорчайтесь так! Разве вам скучно в Ист-Линне?
— Не в этом дело. Совершенно другие причины заставляют меня покинуть поместье. И теперь ты не сможешь поехать на концерт, — прибавил он.
— Но почему?
— С кем же ты поедешь? Ведь я не могу встать с постели.
— О, папа, я же обещала приехать. Дучи собирались туда — не могу ли я присоединиться к ним?
— Конечно, можешь, — согласился больной.
Через несколько часов графу стало еще хуже. Изабелла, которой не позволяли долго оставаться в комнате отца, не подозревала о грозившей ему опасности; стоны и жалобы больного не доходили до ее ушей. Она весело собиралась, внутренне радуясь предоставленной ей свободе, и когда была готова, то вошла в комнату отца.