Но когда враги погубили Его, когда они совершили свое грязное дело, удовлетворения они не получили. Преступление не прибавило радости уходящему дню. Мертвого Христа враги боялись даже больше, чем живого!
Высокомерный Каиафа знал. Кем Он был. Первосвященник сказал Ему: «Заклинаю, скажи нам, Ты ли Христос, Сын Божий?» Иисус ответил ему просто: «Да, это так, как ты сказал». Неудивительно, что лукавый законник стал бледным как смерть, узнав от римской стражи, что Иисус восстал из гроба!
И Пилат знал. Он не нашел за Иисусом вины. Он стремился спасти Иисуса от сговорившихся врагов. Он пытался смыть вину со своих рук. Но не смог. До самой смерти он будет жить в страхе перед Тем, Кого приказал бичевать и отправить на казнь. Как он мог быть уверен, даже находясь в предполагаемой безопасности в своем дворце, что воскресший Иисус не возникнет перед ним и не потребует ответа?
Да, они спрашивали у Иисуса: «Кто же Ты?» И Иисус им ответил: «Когда вознесете Меня, тогда узнаете, что это Я».
Некоторые из тех, кто был свидетелем Его смерти в ту черную пятницу, потеряли сон, пока не узнали из Писания, Кто Он. Многих мучили угрызения совести за то, что и их голос звучал в безжалостном крике толпы: «Распни Его! Распни Его!»
Попробуйте представить себе человека, случайно затянутого в эту толпу, наблюдавшего за казнью и увидевшего в тот день немало странного и пугающего. Но вот толпа рассеялась, и человек побрел в одиночестве домой. Его мучают угрызения совести. Зачем он это сделал? Почему позволил себе присоединиться к обезумевшей толпе, требующей смерти Человека, не причинившего ему ничего плохого, Человека, Которого Пилат объявил невиновным? Он надеется обрести покой и избавиться от чувства вины в стенах родного дома. Но что ожидает его на пороге? Об этом рассказывает поэт:
Прошло пятьдесят долгих дней. Смешанные с правдой, по стране ходили слухи, порождая смятение в сердцах людей. Один вопрос, как никакой другой, требовал немедленного разрешения: Кем был Иисус из Назарета, Распятый Иисус?
Наступила Пятидесятница. И Петр встал, чтобы говорить. Петр, тот самый ученик, который убежал. Петр, который клянется, что не знает Иисуса. Петр, который кощунствовал, лишь бы его не отождествляли с Ним.
Но посмотрите, с Петром что-то произошло. Смело, без тени страха, в присутствии врагов Иисуса, он возгласил: «Итак, твердо знай, весь дом Израилев, что Бог соделал Господом и Христом Сего Иисуса, Которого вы распяли» (Деян. 2:36).
Задумайтесь, какое бесстрашие демонстрирует Петр! «Сей Иисус, Которого вы распяли! Тот, Кого вы распяли, — Сын Божий!»
Что за этим последовало? Как отозвался на эти слова народ? Ополчился на Петра? Нет. «Слыша это, они умилились сердцем и сказали Петру и прочим апостолам: что нам делать, мужи братия?»
В тот день было обращено три тысячи человек, они припали к ногам Распятого и обрели прощение своей вины!
«Сей Иисус, Которого вы распяли». Эти слова стали вестью раннего христианства. В них была его сила!
Мы говорим, что сами лично не участвовали в этом, что мы не распинали Его, что все злодеяние сотворили Пилат и римские солдаты. А нас там не было, нас не в чем упрекнуть!
Но Иисус умер не от тех ран, что оставили гвозди. Не эта боль убила Его. Он умер от надорвавшей Его сердце тяжести грехов, которые Он принес с Собою на крест.
Вы только подумайте! Если наши грехи — ваши и мои — не входили в их число, если среди грехов, сокрушивших Его жизнь, не было наших, то как мы можем утверждать, что Иисус заплатил и за них? Но если они все же вошли в их число, то и вы, и я виновны в распятии Иисуса. На гвоздях остались отпечатки и наших пальцев!
Сирил Дж. Дейви рассказывает историю о Сандаре Сингхе, индийском мальчике. Когда ему было всего четырнадцать лет, умерла его мать, и мир для него рухнул. Сандар был безутешен, и никто не мог его успокоить. Он знал, что не может жить без Бога, но ему в горе казалось, что Господь забрал того единственного человека, благодаря которому он ощущал Его присутствие.
Сандар посещал школу христианской миссии, поскольку государственная находилась слишком далеко. Он всегда был спокойным и вежливым учеником, однако теперь все изменилось. Горе превратило его в отчаянного хулигана, сердечность преподавателей только разъяряла его. Он ненавидел учителей и их школу, и их Книгу. И ненавидел их Иисуса!
Однажды Сандар подошел к учителю и вежливо сообщил, что хочет купить Новый Завет. Никто и не подозревал, зачем он ему понадобился!
Через некоторое время он предложил приятелям: «Идемте со мной. Вас удивило, что я купил эту Книгу? Тогда приходите ко мне и увидите, что я с ней сделаю! Я не знаю, сколько я проживу, наверное, совсем мало, но, прежде чем я умру, я покажу вам, что я думаю об Иисусе и о Его Книге!»
И Сандар привел друзей во двор своего дома, взял охапку хвороста, банку керосина и зажег костер. Затем медленно и методично стал по одной вырывать страницы из Книги и бросать их в огонь. Он хотел, чтобы этот поступок стал его последним оскорбительным жестом по отношению к христианской Книге!
Внезапно из дома вышел его отец и закричал: «Сын, ты сошел с ума! Ты вне себя, коль сжигаешь христианскую Книгу! Это хорошая Книга — так говорила твоя мать. Я не желаю, чтобы в моем доме совершалось такое кощунство. Прекрати! Ты слышишь? Прекрати!»
Сандар наклонился, втоптал остатки Нового Завета в костер и, ни слова не говоря, удалился в свою комнату. Там он провел три дня и три ночи.
И вот наступила ночь, когда все должно было решиться. Он знал, что сделает. Было слышно, как невдалеке прошел поезд в Лахор. Следующий экспресс ожидается в пять часов утра. И если Господь не заговорит с ним до этого времени, он пойдет, положит голову на рельсы и подождет, пока поезд, следующий из Ладхианы в Лахор, не оборвет его жалкое существование.
Его сознание должно быть ясным в эту ночь, поэтому Сандар пошел в купальню и целый час мылся холодной водой, а затем возвратился в свою комнату. До прохождения экспресса оставалось семь часов.
Он молился: «Боже, если Ты есть, яви мне Себя, прежде чем я умру!»
Медленно текли минуты, еще медленней они складывались в часы.
Без пятнадцати пять Сандар ворвался в комнату отца и схватил его за плечо. «Я видел Иисуса!» — выпалил мальчик.
«Ты бредишь, — сказал спросонья отец. — Иди спать».
Но Сандар не бредил. Он тут же как на духу выложил отцу всю свою затею с самоубийством.
«Несколько минут назад, — продолжал он свой рассказ, — в мою комнату вошел Иисус… И заговорил со мной… Он сказал: «Долго ли ты будешь преследовать Меня? Мне пришлось прийти, чтобы спасти тебя. Ты молишься о том, чтобы найти верный путь, так почему же до сих пор не стал на него? Я и есть этот путь». Он говорил на хинди, и говорил со мной. Я припал к Его ногам. Как долго я пробыл на коленях, не могу сказать. Но когда встал, видение рассеялось. Это было видение. Я и в мыслях не держал звать Его… Если бы это был Кришна или один из моих собственных богов, я бы не так удивился. Но только не Иисус!»
Он умолк на минуту, а затем твердо заявил: «Я христианин. Я не могу служить никому, кроме Иисуса!»
«Ты, должно быть, рехнулся, — резко бросил отец. — Врываешься среди ночи, чтобы сообщить, что ты христианин. А ведь не прошло и трех дней с тех пор, как ты сжег христианскую Книгу!»
Сандар замер, глядя на свои руки, и прочувствованно воскликнул: «Мои руки совершили это. Я никогда не смогу смыть с них этот грех, до самой смерти!»