— Как ты поживаешь, Мэтью? Мы так давно не виделись…
— Да, не меньше десяти лет. Спасибо, я преуспеваю. А ты как? Надеюсь, счастлива?
— Да, вполне.
— Вероятно, тебя привело ко мне какое-нибудь дело?
— Да, Мэтью, ты угадал.
— Это было нетрудно. Говори, я буду рад оказать тебе услугу. Пожалуй, из всех, кого я оставил в вашем мире, я о тебе одной мог вспоминать без раздражения.
— Спасибо, ты не разучился быть галантным.
Изабелла была благодарна Мэтью: придав разговору светскую игривость, он облегчил ее задачу…
Выслушав просьбу Изабеллы, Терпеливый Мэтью призадумался.
— Ты молчишь, Мэтью… Это очень трудно?
— М-да, как тебе сказать… А твой муж знает, что это за человек и зачем он в Англии?
— Думаю, что да. А впрочем… Ты так странно спрашиваешь — словно тут есть что-то… нечистое! Мэтью, мой муж никогда не сделает ничего бесчестного.
— Извини. Я в этом не сомневался. — Мэтью сосредоточенно посмотрел на потолок. — Хорошо, Изабелла, — сказал он после минутного раздумья. — Я питаю к вам большую симпатию, к тебе и твоему мужу. Мы выпустим этого человека, но ему придется сразу уехать из Англии. Это вас устраивает?
— Боже мой, что за странный вопрос? Нам нет никакого дела до этого человека, мы его вовсе не знаем. Если ему место в тюрьме…
— Нет-нет, все хорошо, ради бога не волнуйся… Я выпущу его и отправлю в Африку. Надеюсь… — он хотел сказать «при случае и вы не оставите меня без поддержки», но вспомнил, что имеет дело с аристократкой, и закончил: — консул Бертон и все Эранделлы пребывают в добром здоровье?
Покинув серое здание Скоттланд-Ярда, Изабелла почувствовала большое облегчение.
Она решила, прежде чем взять фиакр, пройтись по малолюдной набережной Темзы, мимо Главного штаба и Адмиралтейства, к мосту Ватерлоо. Был нежаркий сентябрьский день, вся набережная была укрыта тенью, а на Темзе, широкой и чистой, здесь еще не загроможденной разношерстным скопищем кораблей и лодок, играли солнечные блики. Из небольшого парка перед Адмиралтейством летели паутинки…
На перекрестке, повернув налево к Трафальгарской площади, Изабелла заметила на афишной тумбе большой плакат: «Диспут по вопросу об истоках Нила между Р. Ф. Бертоном и Дж. X. Спиком состоится на специальном собрании Британской ассоциации, созываемом в г. Бат 19 сентября 1864 года».
«Господи, уже так скоро!» — подумала Изабелла.
Этот диспут так много решал в жизни Ричарда, так много значил для их счастья! Если Ричард победит, он наверняка станет консулом в Дамаске, а может быть даже в Истрии, они заживут вместе, она постоянно будет возле него, верной помощницей в его трудах. Если же победит Спик…
Нет, нет, этого не может быть! Господи, не допусти этого! Зачем, зачем ты скрестил дороги Ричарда и этого человека? Ведь до встречи с ним Ричард был так удачлив в своих смелых предприятиях, Спик же стал поистине его злым гением!
Господи, убери его с дороги Ричарда, ведь ты видишь, что Ричард — достойнейший из людей, по силе таланта и ума, по мужеству и благородству нет ему равных во всей Англии, наверное и во всем мире, зачем же ты посылаешь ему столько испытаний? «Затем, что твой муж не верит в бога!» — отвечал внутренний голос. «Но будь милостив ко мне, великий боже, разве я не ревностная дочь твоя? Помести меня рядом с ним, как должно быть жене возле своего мужа, и ты увидишь, что я приведу его в лоно святой церкви! Клянусь тебе в этом, только убери с его дороги злого гения, молю тебя, убери с его дороги Джона Ханнинга Спика!»
Незаметно для себя Изабелла оказалась на Трафальгарской площади. И вдруг она увидела Спика — наяву, прямо перед собой, совсем близко. Он сидел в открытой коляске, позади были уложены его чемоданы, коляска двигалась в направлении Паддингтона, где находился Западный вокзал… Спик был в военной форме, с эполетами; он показался Изабелле сосредоточенным и грустным.
От Ильминстера до Бата, если ехать почтовым трактом через Бристоль, не будет и шестидесяти миль — на хороших лошадях можно добраться за полдня. Можно выехать, скажем, после ленча, вечером быть в Бристоле, там заночевать и утренним поездом прибыть в Бат. Можно даже в тот же вечер добраться до Бата и там переночевать в гостинице — для участников собрания Британской ассоциации там резервированы номера, а для главного лица на этом собрании, выступающего в диспуте об истоках Нила, наверняка оставлен самый лучший!