«По убеждению впечатлительных юнцов, — думал он, — читающих про нас в воскресном выпуске «Таймса», мы только и делаем, что сражаемся с полчищами дикарей и душим львов голыми руками. А между тем в наших приключениях больше смешного, чем героического, и вообще все эти путешествия полны романтики только для тех, кто знает о них издалека, а для тех, кто их совершает, это попросту дьявольски трудная и изнурительная штука…»
С этой мыслью Спик, объятый жаждой мести проклятому зверьку, принялся совать себе в ухо лезвие перочинного ножа, стремясь поразить злодея. В конце концов это ему удалось, и после нескольких тычков в спину жук прекратил свою возню. Но и ухо, как Спик только теперь заметил, жестоко пострадало. На другой день вокруг ушной раковины образовалась огромная опухоль и шея покрылась нарывами, которые потом мучили Спика еще несколько месяцев. Однако Спик и тут находил, что нет худа без добра: раздражение нервной системы помогло ему, как он утверждал, избавиться от воспаления глаз, ибо с этой ночи он снова стал нормально видеть.
Касенге, расположенный в двух часах плавания к юго-западу от Кивиры, издалека казался совсем маленьким комочком суши, случайно оторвавшимся от материка. Леса на нем не было, лишь несколько пальм росло вокруг небольшой деревушки, и по всему невысокому островку, похожему на выступающую из воды спину бегемота, зеленели хорошо возделанные поля.
Шейх Хамед бин Сулейим, празднично приодетый, с шелковистой, старательно расчесанной бородой, почти такой же широкой, как у самого Спика, только черной, а не каштановой, стоял на пологом песчаном берегу в окружении своей челяди и большой толпы местных жителей. Он сердечно приветствовал прибывших, взял Спика под руку и повел его к своему дому, по пути расспрашивая о здоровье членов экспедиции и ее делах. Понимая с пятого на десятое, Спик отвечал односложно знакомыми ему арабскими словами.
Дом шейха Хамеда был таким же, как дома арабов в Уньямвези: обмазанный глиной, в несколько комнат, с просторной террасой, на которой хозяин принимал посетителей — преимущественно вождей и их посланцев, часами обсуждая с ними местные сенсации или договариваясь о торговых сделках.
— Здесь все в вашем распоряжении! — шейх указал широким жестом на свои хоромы и поклонился. — К несчастью, меня поздно предупредили о вашем приезде, и я не успел приготовить мой второй дом, где бы вас ничто не стесняло. Но этот дом будет готов для вас через день или два.
Спику не терпелось поскорее приступить к деловым переговорам, но предупредительный хозяин первый заговорил о своей дахабии, Сейчас судно находится на восточном берегу, но скоро оно должно вернуться, и тогда Спик сможет им воспользоваться. Правда, добавил шейх, возможны трудности в наборе команды: туземцы не обучены плаванию под парусами, а его собственные люди нужны ему до последнего человека, так как он должен отправиться в дальний поход на запад: вождь племени варува приготовил для него большую партию слоновых бивней. Но если Спик проявит терпение, то ему, может быть, удастся завербовать кое-кого из матросов, состоящих у шейха на временной службе: они хотя и торопятся домой, на озеро Укереве, но за хорошую плату, пожалуй, согласились бы задержаться.
При упоминании об Укереве, огромном озере, лежащем к северу от Уньямвези, у Спика снова шевельнулось сожаление, что экспедиция не направилась к нему. Но теперь Укереве было далеко, и задача состояла в том, чтобы как можно подробнее изучить Танганьику.
Шейх Хамед охотно рассказывал Спику об озере. По его словам, ему приходилось плавать по всему озеру вдоль и поперек. Южный конец дальше отсюда и значительно шире, чем северный. Озеро очень глубоко: посередине нет ни одного острова, ни единой мели. Но вблизи берега встречается немало островов, и все они отделены от суши лишь узкими проливами. На юге в озеро впадает большая река, на севере же — этот пункт представлял для Спика наибольший интерес — на севере, сказал шейх Хамед, он видел большую реку, которая называется Рузизи. Эта река больше самой Малагарази и не впадает в озеро, а вытекает из него. Шейх не осмелился войти в русло, потому что жители берегов Рузизи настроены против чужеземцев; однако он подплывал настолько близко, что мог явственно ощущать течение воды из озера в реку…