Спик замялся:
— Я помню, разумеется… Но, сэр, я должен признаться, что — не совсем понял, о чем идет речь…
Мерчисон помолчал, прикидывая, очевидно, с чего бы начать.
— Что вы думаете о Наполеоне? — спросил он вдруг.
— О Наполеоне? Французском императоре? — Спик растерянно умолк.
— Вот именно, французском императоре. Вы удивляетесь? Африка — и Наполеон! Кажется, что может быть общего, не так ли? А между тем связь существует, и очень, очень серьезная. Хотите сигару?
Мерчисон вынул из пучка, стоявшего в каминной нише, длинную лучину, сунул ее в камин, взял сигару и поднес вспыхнувший огонек к ее концу. Спик последовал его примеру.
— Дело в том, — продолжал Мерчисон, — что Наполеон Бонапарт, будучи еще не императором и даже не консулом, а всего лишь молодым генералом на службе у Директории, предпринял, как вы помните, поход в Африку, а точнее — в Египет. Поход в конечном счете провалился. Египет завоеван не был, а впрочем, и силами для таких завоеваний Франция не располагала. Но в этой кампании Наполеон продемонстрировал незаурядный географический кругозор. Он послал своих офицеров исследовать поверхность Суэцкого перешейка, чтобы выяснить, нельзя ли прорыть через него канал, который соединил бы Красное море со Средиземным. Офицеры не блистали в топографии, по их измерениям разность уровней между Суэцом и Порт-Саидом оказалась равной чуть ли не тремстам футов, тогда как в действительности поверхность обоих морей, являющихся частью Мирового океана, лежит приблизительно на одном и том же уровне. Наполеон вскоре бежал из Египта, и идея прорытия канала была оставлена французами. Кстати, идея принадлежала не Наполеону — она существовала еще со времен фараонов, Вам не скучно слушать эту старую историю?
— Я слушаю с величайшим интересом, сэр, — ответил Спик совершенно искренне, ибо, хотя взаимосвязи еще не стали ему очевидны, он уже начал догадываться о их существовании.
— Наполеон, как вы знаете, был злейшим врагом Англии, — продолжал Мерчисон. — Но злейший — еще не значит опаснейший. А дорой бывает и так, что те, кто называются вашими друзьями и выступают перед всем миром как ваши союзники, в действительности готовы в первый же благоприятный момент вонзить вам нож в спину… Как в Африке, не правда ли?
— Сэр, справедливости ради я должен сказать, что за время нашего путешествия я не был свидетелем ни одного случая вероломства или предательства со стороны африканских туземцев.
— Даже так! — засмеялся Мерчисон. — Вот видите, оказывается цивилизованная Европа и в этом идет впереди… Ну, так вернемся к нашим баранам, как говорят те же французы. То, что знал уже Наполеон, еще лучше усвоили те, кто сейчас наследует его империю. Французы строят канал. Со времени Наполеона они ни на минуту не оставляли Египет в покое; вокруг хедива непрерывно увиваются французские советники и агенты, и вот теперь Лессепс выудил, наконец, концессию у Саида-паши. Вы думаете, им очень нужен этот канал? Поверьте мне, если бы Индия принадлежала не нам, а французам, они и не подумали бы о канале, а превосходно плавали бы вокруг мыса Доброй Надежды, как это делаем мы. Суэцкий канал — это французский нож в спину Британской империи.
Мерчисон говорил все это бесстрастным тоном ученого, дающего деловую справку о явлениях в его области исследований; но тем более впечатляющими были его слова для молодого Спика, только что взлетевшего над миром на крыльях славы и теперь с высоты своего полета увидевшего, какие бездны скрывались от его близорукого взора, когда он ходил по земле. Мерчисон продолжал:
— Расчет французов прост: либо они, пользуясь более дешевым провозом по короткому пути через Суэц, вытеснят нас из Индии, достигнув коммерческим путем того, чего им не удалось достигнуть войнами на Индийском океане в восемнадцатом веке, либо вынудят нас прийти к ним на поклон, платить им за право пользования каналом и делить с ними те выгоды, которые дает нам индийская торговля. Кроме того, владеющий каналом может возить коротким путем не только коммерческие грузы, но и войска… Но не пугайтесь, мой молодой друг: французы пока только хотят этого; мы же надеемся им помешать. В области коммерческой наши усилия будут направлены и уже направляются на то, чтобы через международные связи наших фирм завладеть какой-то частью акций Суэцкого канала, а потом — кто знает! — может быть, и достигнуть перевеса нашего капитала в Суэцкой компании над французским. Но это путь медленный, хотя и нельзя сказать, что ненадежный. Есть еще один путь.
Солнце давно опустилось за горизонт, и в кабинете воцарился густой полумрак, разрежаемый только красноватым сиянием камина.