— Господина Коше?!
— Это подтверждено показаниями нескольких верных нам людей из окружения сайда Сувени. Я скажу вам больше, — добавил Мерчисон. — Во время вашего похода в Африку не приходилось ли вам получать анонимных писем, в которых вам советовали отступиться от своего замысла и вернуться, а в противном случае угрожали убийством?
— Капитан Бертон получил несколько таких писем, доставленных караванами из Занзибара.
— Они писались во французском консулате, — хладнокровно заключил Мерчисон.
— Неужели это возможно? — воскликнул Спик.
— Да, это так, — неумолимо подтвердил Мерчисон, — Но оставим эти неприятные темы. Я рассказал вам об этом, чтобы вы понимали, насколько важны наши африканские исследования для интересов нации. Поговорим теперь о вашей будущей экспедиции. Да, я почти не сомневаюсь, что нам удастся подготовить ее в самом недалеком будущем. Ваш сегодняшний доклад возбудит общественное мнение, а это поможет нам провести подписку и собрать необходимые средства. Кроме того, я уверен, что Форейн Оффис и военное министерство окажут нам гораздо более щедрую поддержку, чем это было сделано по отношению к только что закончившейся экспедиции: дело в том, что сейчас даже министры начинают понимать, насколько важны для нас истоки Нила. Вы же, капитан Спик, подготовьте ваши соображения о маршруте экспедиции, ее составе и припасах. Надеюсь, что ваше назначение ее начальником можно считать решенным.
— Я не нахожу слов для благодарности, сэр… — пробормотал Спик.
— Полно, полно, вы заслужили это, — успокоительно заверил Мерчисон. — Подумайте о том, какую военную силу следовало бы придать вашей экспедиции, чтобы обеспечить ее безопасность и произвести впечатление на местных владык. Конечно, задачи завоевания перед вами не ставятся и, будем надеяться, не возникнут вообще. Но вы должны будете приложить усилия к тому, чтобы тем, кто пойдет по вашим следам, легче было достигать своих целей. А пойдут не только купцы, хотя, разумеется, торговля — двигатель прогресса. Пойдут агенты Форейн Оффис, которые заключат с местными князьями договоры о британском протекторате над их территориями, а уж если им не удастся договориться, на помощь двинется военная сила. Что поделаешь, дорогой Спик, в наше время сила — самый убедительный аргумент! Все признают, что именно Англия является носителем мирового прогресса — недаром мы первыми в мире совершили и промышленную и демократическую революцию. Однако некоторые молодые слабонервные люди приходят в ужас, когда нам для достижения своих целей приходится применять силу. На ваше счастье, сипайский мятеж в Индии произошел в ваше отсутствие, а то и вам пришлось бы проливать кровь несчастных индусов… Гуманистически настроенное юношество было потрясено тем, что они называют «жестокостью» и «бесчеловечностью» с нашей стороны. Но они не понимают, что мы несем на своих штыках знамя прогресса и цивилизации. Уйти из Индии значило бы снова отдать ее во власть средневековья. Англия должна закреплять и расширять свои позиции, она должна стать самой могущественной мировой державой. И вот тогда, опираясь на свою силу, мы понесем всем народам идеи гуманности и прогресса, которые так дороги сердцу британца. Если же мы возьмемся с другого конца, нас сомнут, и все пойдет прахом… Так устроен мир. Вы согласны со мной?
— Вполне, сэр, — покорно ответил Спик.
— Я рад этому. Итак, будем готовить экспедицию. Подумайте о своем помощнике. Надо, чтобы он был вам по душе.
— Я уже имею в виду одного человека… Капитан Грант — мы служили с ним в одном полку.
— Напишите мне о нем. Надеюсь, что командование армии нам не откажет… Итак, дорогой Спик, будем считать, что мы обо всем договорились?
Сэр Родерик умел заканчивать разговор в точно отведенное время: едва он произнес последние слова, как дверь кабинета бесшумно отворилась и прямой как палка лакей, ступив несколько шагов по мягкому ковру, доложил, что леди Мерчисон приглашает джентльменов к столу.
С утра до ночи у подъезда отеля «Континенталь» дежурила толпа. Здесь были не только вихрастые юнцы и бледнолицые клерки из Сити с протертыми на локтях рукавами; почтенные отцы семейств вместе со своими домочадцами нередко останавливались как бы невзначай на противоположном тротуаре и, продолжив после некоторого промедления свой путь, вскоре возвращались снова и останавливались будто бы ни для чего, на самом же деле не сводили глаз с окна в третьем этаже, где жил легендарный следопыт, первооткрыватель огромного озера в дикой Африке, капитан Джон Спик со своим африканским слугой чернокожим Бомбеем. Стоило Спику появиться, как толпа увеличивалась вдвое и вчетверо, начинала шумно его приветствовать, девицы бросали ему цветочки, прячась за спины своих подруг, а если Спик шел куда-нибудь пешком, то толпа, лишь понемногу редея, сопровождала его добрых полдюжины кварталов…