Спик промолчал.
— Я не осуждаю стремления к научной славе, — продолжал Вид, — только надо знать, в чем истинная слава заключается и чем она заслуживается. Одно из наивнейших человеческих заблуждений состоит в том, что люди приписывают научные открытия одиночкам, с именем которых та или иная истина связывается в истории науки. Возможно ли, чтобы один лишь Коперник, наблюдая небесные тела из монастырской кельи, сумел проникнуть в тайну вращения Земли, а тысячам путешественников, бороздившим моря и континенты и наблюдавшим обращение светил из разных точек земной поверхности, она оставалась неведомой? Конечно, о вращении Земли многие люди знали задолго до великих мужей науки, Коперника, Галилея и Джордано Бруно. Ни один из прославленных мудрецов не является единственным автором тех истин, с которыми связано его имя. Так в чем же их заслуга?
Бид, чуть склонив голову набок, бросил на собеседника свой хитрый вопросительный взгляд.
— Героем становится не тот, — продолжал Бид, — чей ум родил идею; да чаще всего это и не один ум, а умы настолько многие в числе, что в этом обстоятельстве мы имеем готовый ответ на вопрос, почему они остались в безвестности. Героем становится тот, кто посмел решительно и с готовностью пожертвовать собой, стать на сторону идеи, еще не признанной за истину*. На протяжении веков в каждом поколении, наверное, было немало людей, которые знали, что Земля вертится. Но когда эти люди заседали в ученых советах, выступали в соборах и академиях, поучали юношество, — они послушно твердили о том, во что не верили сами, но что было удобно людям, заинтересованным в незыблемости всего сущего, ибо эта незыблемость означала для них безопасность, почет и доходы. Да, они не только соглашались замалчивать известную им правду, они соглашались проповедовать то, что, как было им хорошо известно, прямо противоречило этой правде. Сам великий Галилей, будучи в душе сторонником учения Коперника, в своих лекциях продолжал держаться системы Птолемея. Вы скажете, нельзя забывать про костры инквизиции. Согласен с вами; но ведь были люди, которые добровольно усердствовали в том, чтобы преподнести свою заведомую неправду как можно более убедительно, мало того, они соперничали друг с другом из-за привилегии быть глашатаями этой неправды — одни потому, что за это хорошо платили, другие для удовлетворения своего честолюбия.
— Я не думаю, сэр, — сказал Спик довольно холодно, — чтобы вопрос об истоках Нила занял такое место в концепциях мировоззрения, как в свое время вопрос о вращении Земли.
— Дело не в вопросе, а в подходе к его решению. А кроме того, в ваших исследованиях вы встречаетесь с проблемами не только географическими. Путешественник изучает страну, ее природу, ее обитателей. Затем он высказывает свои соображения о том, как его нация могла бы повлиять на дальнейшие судьбы этой страны. Вот здесь-то и важно, руководствуется ли он собственной выгодой и выгодой тех, кто берет на себя смелость говорить от имени нации, или же высшими интересами справедливости и гуманности. В последнем случае его идеи не убедят нынешних политиков, но они могут запасть в умы тех молодых людей, которые через десяток-другой лет начнут приходить им на смену. Если вы станете проповедником тех принципов, которыми мы руководствуемся в Индии, можете смело рассчитывать, что будете обласканы и щедро вознаграждены. Если же вы пожелаете быть непредвзятым, вдумчивым ученым, одинаково желающим блага для белых и черных, христиан и язычников, — тогда вас ждут одни тернии и шипы. Как видите, я соблазняю вас не особенно заманчивой перспективой… — улыбнулся старик Бид.
— Я понимаю нашу роль в дальних странах как роль носителей цивилизации, — ответил Спик. — Станете ли вы отрицать, сэр, что цивилизация благо?
— Благо — это все то, что соответствует действительным нуждам человека. Мы же начинаем с того, что продаем африканцам жалкие стекляшки для украшения, над которыми сами же смеемся, и огнестрельное оружие, которым они смогут истреблять друг друга вдесятеро быстрее, чем своими стрелами и копьями. Мы развращаем подачками их вождей, поощряя дикарскую тягу к роскоши, которая совершенно не вяжется с общим уровнем жизни.