Дрю зарычал и, бросившись к отцу, зажал ему рот ладонью. Джонатан уставился на сына, но не смог произнести ни слова. Оливия смотрела на Дрю, казалось, ей нравится происходящее, и она запоминала все, что он делал. Мой желудок сжался, потому что из рассказа Дрю я узнала, что его отец никогда не примет девочку, и он даже радовался, когда умерла дочь Дрю.
– Давайте все пройдем в столовую, – вмешалась Морган. Она взяла под руку Оливию, потянув ее в кухню.
– Очень хорошо. Джентльмены, если вы составите мне компанию в библиотеке, то дамы смогут посплетничать в столовой и обсудить дальнейшие планы, – предложил Джонатан.
Гэвин поцеловал Морган в губы. Я взглянула на Дрю, надеясь, что он прочтет в моих глазах то, что, если бы нам не мешали, я бы тоже впилась в него поцелуем. Он сжимал и разжимал кулаки. Я вздохнула, желая поддержать его, прикоснуться к нему, обнять и сказать, что все наладиться. Ведь так все и должно быть.
– Нам сюда, дамы. – Кэт жестом приказала следовать за ней.
Гэвин и Джаред последовали за Джонатаном по лестнице. Дрю подошел ко мне, скользнув пальцами вдоль моей руки. Его губы коснулись моего уха, шепча.
– Я люблю тебя, ты ведь знаешь об этом?
Мое тело взорвалось, будто было под напряжением. Я сглотнула и кивнула.
– Я тоже тебя люблю!
– Давай, Кенз! – позвала Оливия.
Дрю двинулся к лестнице. Подняв голову, я увидела, как его отец пялился на нас. Он смотрел равнодушно и неодобрительно. Это взволновало меня до глубины души.
– Да, я иду! – ответила я, поспешно следуя за женщинами.
Горячий взгляд Энди преследовал меня, пока я выходила из комнаты. Мне предстояло провести адскую неделю между желанием Дрю соблазнить меня и укоризненным взглядом его отца.
Глава 3
Эндрю
В этом доме ничего не изменилось, мой отец позаботился об этом. Едва переступив порог его кабинета, я тут же вспомнил, как стоял в нем когда-то, по той или иной причине совершив проступок. Я любил книги, всегда любил, но этот кабинет-библиотека, наполненный великими томами, не содержал в себе ничего, кроме воспоминаний о злобе и порицании. Комнату затуманивал дым дорогих сигар, смешанный со старым скотчем. Все здесь говорило о роскоши и богатстве, поражая помпезностью. Джонатан гордился оригиналом Алисы Нил и дубовым столом, привезенным из Англии в 1902 году. Мой отец был настолько одержим тем, что представляло хоть какую-то историческую ценность, что ни разу не проявил ко мне теплоты и заботы. Я ненавидел эту комнату, потому что здесь размещалось все, что он любил и единственное, ради чего меня сюда впускали– напомнить мне, что я никогда не стану настолько же хорошим, как отец.
– Спасибо, что присоединился к нам, Эндрю, – бархатистая интонация отца выдавала плохо скрытое недовольство.
– Спасибо– это слишком много. У меня ведь все равно не было выбора, не так ли? – поспешил вставить я.
Я увидел, как Гэвин проводит пальцем по горлу, призывая меня остановиться. Он не понимал, что остановиться для меня было невозможно. В наших отношениях с отцом было слишком много крови и это все, что нас связывало.
– Прояви хоть немного уважения, находясь в моем доме. – Мой отец щелкнул пальцами, делая шаг мне навстречу.
Я шагнул вперед, выпячивая грудь. Он не мог угрожать мне всерьез. Я был взрослым тридцатитрехлетним мужиком, черт подери, а не сопливым ребенком, который всего лишь хотел, чтобы отец любил его.
– Уважение незаслуженно, отец, – сплюнул я.
На его лбу вздулись вены, и он сделал еще шаг мне навстречу. Я ждал, пока он что-нибудь скажет, что угодно. Видит Бог, если он это сделает, я наброшусь на него.
– Какой прекрасный у вас кабинет, мистер Вайз, – проговорил Джаред.
Мой отец вновь накинул маску, которую носил для остальных людей. Фальшивая улыбка раздвинула жемчужно-белые зубы.
– Спасибо, Джаред.
Джаред повернулся к одной из многочисленных книжных полок.
– Есть ли среди всего этого оригиналы?
Опять спасен Джаредом. Коллекция для моего отца всегда была на первом месте и через несколько минут он оставил меня. Я старался приглушить ненависть к нему. Гэвин подошел ко мне и чмокнул в затылок.
– Серьезно, брат. Мы здесь всего пятнадцать минут, а ты уже собрался драться со стариком.
– Он начал, – возразил я.
– Ну, а ты должен был закончить.
– Я ничего не могу с собой поделать. Ты же знаешь, он специально нажимает на кнопки.
– Да, и ты сам позволяешь ему это. Контролируй себя, Дрю, пожалуйста, ради меня. Это моя предсвадебная неделя и я заслужил это.