– Хоть раз в жизни, ты мог бы взять ответственность на себя за свои действия, а не всаживать свой член в следующую шлюху?
– Отец! – предупреждающе вскрикнул Гэвин.
Джаред выглядел так, будто может напасть в любую минуту. Джонатан же восседал на кресле как на троне, излучая самодовольство
– Я ведь не дурак, Эндрю. Я видел, как вы обнимались с ней внизу. От вас за версту несет похотью.
– Вожделением, – выплюнул я. Усевшись назад на диван, я поставил бокал на журнальный столик и толкнул его к краю. – Позволь кое-что сказать тебе, отец. Мне очень повезло, что с этой женщиной меня связывает привязанность после всего того, что я причинил ей. То, что мы преодолели похоть, но ведь тебе неизвестно каково это, не так ли?
– О, так ты теперь будешь рассказывать мне о любви к этой женщине. Мы все видели, что вышло из твоей любви к Ребекке Слоан.
Я скосил глаза на Джареда. На его лице явно проступили гнев и непонимание.
– Оставь Ребекку в покое! – посоветовал я.
– Если бы я мог. Ты ведешь себя как эгоистичный испорченный ребенок, который никогда не задумывается о приличиях в этом доме. Твои отношения с Маккензи закончатся сегодня. Ты достаточно покуражился над этим домом, когда разводился с Ребеккой. Я не позволю тебе позорить нас и дальше, не признавая беременность Оливии.
– Разведен, – выдохнул Джаред.
Мой отец поджал рот.
– Вижу, ты не слишком откровенничаешь с друзьями. Твоя Маккензи знает о Ребекке? – Он облизал губы и прежде, чем это слово покинуло его рот, я почувствовал, как оно ударило меня стрелой прямо в сердце. – Об Отэм?
Каждая косточка плавилась в моем теле. Сердце кровоточило. Слезы собрались в уголках глаз.
– Не смей, – проскрежетал я. – Не трогай ее!
– Ты сам начал все это, когда привел эту женщину в мой дом. Как ты посмел осквернить мой дом своим эгоизмом?
– Достаточно! – вскочил Гэвин, вскидывая руки в воздух. – Хватит! Иисусе! Дерьмо! Вы не можете просто спустить все это на тормозах на неделю? Вы оба! Это моя свадьба, черт возьми! Хватит уже припоминать все то дерьмо, произошедшее без твоего контроля!
– Я и не собирался терроризировать Эндрю. Я просто говорю, что твой брат женился на женщине вопреки моему желанию, сделал ей ребенка, убил его, а потом развелся с ней из-за предполагаемого акта измены. Не могу сосчитать сколько раз я пытался наставлять твоего брата, чтобы он помнил об этой ошибке.
Я сидел там слушая, как отец поливает меня грязью. Комната исчезла. Голоса рассеялись. Я сидел там и слышал только стук собственного сердца.
Стук. Стук. Стук.
Этот ритм протолкнул кровь в мои натруженные вены, обнажив мою ненависть к себе и к тому, что я сотворил. Чья-то рука схватила меня за плечо.
– Убийство! Он не убивал свою дочь! – кричал Гэвин. – Ты вообще слышишь себя? То, что произошло той ночью, было несчастным случаем, отец, и тебе это прекрасно известно! – Гэвин сильнее сжал мое плечо. Я пытался дышать, но грудная клетка не поднималась.
– А что касается Маккензи Эванс, то это моя подруга и Морган. И ты будешь относиться к ней так же, как и к любому другому гостю в доме!
Никогда я не слышал столько властности в голосе брата, особенно в отношении на нашего отца.
– Это все? – спросил отец. Он приподнял брови удивленно взирая на Гэвина, осмелившегося возражать ему и поправшего его гордость.
Гэвин откинулся на спинку дивана рядом со мной, скрестил руки на груди и выдохнул.
– Да, сэр.
– Хорошо. Ну а теперь, пока некоторые болтаются неизвестно где, я запланировал мальчишник в клубе «Юнион». Вот для чего мы все здесь. И в этом нет ничего глупого, как и стриптизерш. – Он стрельнул глазами в мою сторону, когда произносил последнее слово, как будто ожидая от меня протеста.
Я сидел и молчал. Сердце и разум превратились в кашу. За все эти годы отец ни разу не называл меня убийцей и не выходил из себя до сегодняшнего вечера. Да, смерть Отэм была ужасной случайностью, вызванной моими руками, но назвать меня убийцей... у меня просто не было слов. Я был опустошен. Если даже мой отец столько лет считал меня убийцей, то, как могла относиться ко мне Маккензи?
– Остановись! – прошептал Гэвин, наклонившись к моему уху. – Не позволяй ему до тебя добраться.
Я кивнул. Гэвин всегда защищал меня, но правда была в том, что я был именно тем, кем назвал меня отец. Маккензи заслуживает гораздо большего.
Я услышал тихий гудок в кармане. Вытащив телефон, взглянул на дисплей и увидел сообщение от Микки: «Мы это переживем. Обещаю. Я люблю тебя!»
Всю боль, что отец причинил мне здесь, все, что он сказал, чтобы уничтожить меня, были сметены одним коротким текстовым сообщением. Я быстро набрал ответ.