Меня пронзают молнии, клитор пульсирует, лоно омывает соком любви пальцы истинного, я на грани. А он замедляется, дует на лепестки, аккуратно выводит пальцы, гладит мои ножки, чтобы я остыла. Я не успеваю разочарованно вздохнуть, как его бедра ускоряются, вторжение в рот становится глубже и сильнее. И я уже обнимаю его тело, слегка сдерживая порыв и пытаясь контролировать агрессию.
Поменяв руки, вновь замедлив движение бедер, Этелхарт возвращается к плачущему лону. Теперь он начинает с него, но с неожиданной стороны. Просунув руку мне под ягодицу, он кладет ладонь на дырочки. Сначала похлопывает, потом проникает средним пальцем внутрь. Поласкав им верхнюю стеночку, он выводит его, чтобы вернуться уже двумя пальцами – средним и указательным. Затем так же добавляет и третий – безымянный. Пальцы внутри меня то сжаты, стараются проникнуть глубже, то раздвигаются, растягивая вход.
Это просто изощренная пытка! Моё тело, которое пронзается молниями экстаза, внутри которого сферы силы достигли невиданной мощи и мечтают вырваться, превратилось в один сплошной нерв. А я ни стонать не могу в полную силу, ни кричать, ни просить.
В моем лоне, нажимая на точки, бьющие меня током, хозяйничают пальцы истинного. Его большой палец при этом сначала нажимает, потом круговыми движениями гладит, а затем аккуратно проникает в анальную дырочку. Аден-Драйк проводит языком по клитору, и я дрожу от нахлынувшей жаркой волны. И вот, в едином ритме, постепенно ускоряясь, он вторгается в мой ротик, пальцами терзает обе дырочки, а языком, губами и зубами сладострастно пытает бутончик и лепестки.
От таких разных сумасшедших ощущений у меня кружится голова, тело охватывает то жар, то холод. Кажется, что я сейчас потеряю сознание. Дрожа, я пытаюсь кричать, но ротик занят. Я чувствую – вот-вот накроет.
«Только бы Этелхарт не останавливался, только бы не останавливался!»
Я чувствую, как с приближающимся оргазмом растёт моя сила. Она уже не подступает к той или иной точке, она наполнила меня всю и, кажется, взорвет изнутри.
Толчки члена становятся сильнее и глубже, Этелхарт дрожит, его пальцы двигаются немного хаотично, но быстро и властно. Зажав губами мой клитор, он рычит и стонет. От нетерпения и жара, от дрожи безумной страсти из моих глаз катятся слезы. Взор мутнеет, я вижу сад с белыми розами, слышу пение птиц…
И вот набухший пульсирующий ствол глубоко в горле извергает горячее семя. Истинный мычит, стонет и вздрагивает, и спустя несколько мгновений взрываюсь и я. Охваченные золотым пламенем раза в три выше прежнего, мы оба плачем от невозможной, неописуемой эйфории. Мы пьем друг друга, упиваемся наслаждением друг друга, не торопясь отпустить. В мыслях и в теле – легкость и пустота.
И вот Этелхарт гладит мои ножки, ласкает языком и дует на лепестки и бутончик. Слегка двигая бедрами, снова водит жезлом по моим губам. Я начинаю ощущать, как твердеет и набухает плоть, дерзко рвущаяся снова в мой ротик. Я обхватываю член рукой и только головку ласкаю языком и губами. Дракон дрожит и стонет, возбуждая этим и меня.
Он вдруг отстраняется, подскакивает, обходит меня, и, встав на колени, резко обхватив и подтянув к себе за ноги, наклоняется к лону. Язык ритмично двигается, обласкивая каждую складочку, не забывая о бутончике. Щекочет внутренние бедра, анальную дырочку. Я, прикрыв глаза, погружаюсь в сладкую истому. От меня ничего не требуют, а нежат и дарят счастье. Ммм, как сладко!
К языку и губам мужчины присоединяются пальцы обеих рук. Теперь они нахальнее – глубже, сильнее. В лоно проникает четыре, а в попке сначала один, а потом осторожно два. Я совершенно расслаблена, и мне вовсе не больно, а безумно приятно. Я постанываю и, кажется, прошу «ещё». И Этелхарт с радостью дарит мне то, что я прошу.
Но вот он отрывается от меня.
- Энн-Мари, встань на коленочки, наклонись вперед, обопрись на локти, вот так. Ножки раздвинь. Ммм, какая у тебя славная попка! – он погладил её и размашисто шлепнул.