Он словно это понимает. И ставит его на маленький столик рядом с диваном, на котором я расположилась.
— Спасибо, — выдавливаю из себя каркающий звук.
Князь дефилирует к креслу напротив. Усаживается, закинув ногу на ногу. Жадно слежу за каждым его движением. Понимаю, как безумно и глупо это выглядит со стороны, но я не в силах с собой совладать. Презираю себя, но это выше волчьих сил.
Что он такое? Кто он? Откуда у него столько силы? И почему это создание тьмы настолько совершенно? Как жаль, что он не оказался толстым и старым вампиром, так было бы в сотни раз легче.
Пытаюсь снова напомнить себе, как бы он ни выглядел, он просто труп. В нем нет жизни. Пора приходить в чувство.
В руке он держит бокал, на длинном пальце блестит большое кольцо. Сверкает, переливается, притягивает взгляд. Князь делает глоток, и я судорожно глотаю комок, в горле пересохло. Как у него получается даже это мимолетное движение превратить в будоражащее кровь представление? Кажется, можно вечность вот так сидеть и наблюдать за ним.
— Опрометчиво с твоей стороны, приходить к хозяину дома с оскорблениями, — он говорит с сильным акцентом, по-моему, испанским. Но даже эта деталь лишь украшает его, добавляя в каждую букву таинственности и шарма.
— Я и слова не сказала, — чтобы занять руки беру бокал и делаю глоток.
М-м-м… божественный вкус вина. Я действительно из всех алкогольных напитков предпочитаю сухое вино, и даже в этом он отличился. Изысканный букет напитка заставляет зажмуриться от удовольствия. Именно тот вкус, который я всю жизнь хотела попробовать, но так ни разу и не нашла.
— Оскорбления в твоих мыслях, нет надобности их произносить, — он говорит благодушно, снисходительно. А я не сразу понимаю смысл сказанного, вначале впитываю бархатистые звуки, наслаждаюсь, как они опутывают кожу и проникают дальше.
— Ты читаешь мои мысли? — хмурюсь, и тут же краснею. Готова провалиться сквозь землю со стыда, если он реально прочитал все, что твориться в моем затуманенном сознании.
— Не вижу в этом надобности, все написано на твоем лице, — грациозный взмах пушистых ресниц. — Полагаю, в твоей жизни было достаточно моментов, чтобы научиться отличать живых от мертвецов, — взгляд бьет прямо в нутро, заставляет вздрогнуть.
— Это не оскорбления. Факт, — набираю в легкие больше воздуха. Смотрю на свой бокал, только бы не видеть этого обманчивого совершенства. — Вампиры существуют за чертой, поддерживают иллюзию жизни посредством чужой крови.
— Мы питаемся, чтобы жить, это касается всех организмов. Различие лишь в способе питания.
— Различие есть, смерть уже забрала тебя. А ты не ушел к ней только потому, что в тебе течет чужая жизнь, чужая кровь. И лиши тебя крови, что тогда? Иссохнешь, превратишься в пыль, — пожимаю плечами. Я резка, но так я защищаюсь от его очарования, которое слишком меня порабощает, и мне надо любым способом разорвать дьявольские путы. — И насколько бы ты ни казался живым, князь Дракула, это лишь оболочка, которую тебе удалось сохранить.
— Дракула? — комната наполняется густым, осязаемым смехом. Таким плотным, что хочется протянуть руку и прикоснуться к нему. — Mi estrella, плен твоих заблуждений размером с Вселенную.
Как он меня назвал? Что это значит? От этого словосочетания по телу расползается приятная волна, она успокаивает и одновременно будоражит.
— Я не знаю, как мне тебя называть, — бормочу смущенно. Я без понятия, почему у меня вырвалось сравнение с Дракулой. Наверно в чем-то он прав, все увиденное и услышанное в фильмах и легендах оставляет в памяти свой след.
— Сальвадор, — это имя отдается вибрацией на подкорке сознания, что-то задевает в глубине, и пускает дикий табун мурашек по коже.
— И зачем я тебе понадобилась, Сальвадор? — его имя на моем языке куда приятнее изысканного вина.
— Ты поможешь мне покинуть эти стены, — обводит рукой помещение, а я, как завороженная, слежу за ее движением.
С минуту или больше смотрю на него. И не могу уловить суть.
— Можешь объяснить? — от него исходит звериная аура силы, и моей волчице по нраву то, что она чует. Князь будто находится постоянно в облаке дикой энергии, и меня неумолимо тянет подойти и ощутить ее, прочувствовать на коже еще сильнее, глубже пропитаться ею.
От этого мои мыслительные процессы заторможены. Все словно заволокло туманом, и мне очень сложно удержать нить разговора. Пугает его влияние, как будто сама себе перестаю принадлежать.
— Хочу покинуть город тьмы и вернуться в мир, — сверкнул белозубой улыбкой. Пытаюсь найти клыки, но и тут он рушит стереотипы, ничего подобного нет, только идеально крепкие зубы. Ему идет улыбка, она добавляет лицу еще больше шарма. Правда, она не касается глаз, там по-прежнему блуждает тьма, и что-либо понять об его истинных намерениях не представляется возможным.