24
Оставшиеся полчаса до приезда Глеба я предпочла промаршировать туда-сюда вдоль здания, раздумывая. Позвонить отцу казалось самым простым и верным способом… избавиться от швейцарского тигра. Я уже почти не сомневалась, что получу строгую директиву сидеть дома и не выходить из спальни даже на кухню до тех пор, пока он не примчится лично.
Но думать об Алексе, не будучи заточенной с ним в лифте, было много проще. Я уже не тряслась и не видела причин бежать и жаловаться Высшему.
Более того, это могло быть опасно для репутации отца превышением полномочий, ведь Алекс мне ничего не сделал. Смотреть и принюхиваться он имел право не потому, что Правящий, а потому что я, по сути, ничья. Если ты — не истинная пара, то потенциальная постельная грелка — только и всего. Он и смотрит на меня именно так.
Я прикрыла глаза, пережидая приступ затопившей разум ярости. Все же какая бы моя кошка не была непостоянная, в одном закономерность имелась — она выбирала самцов, которые не посягали на чувство моего достоинства. Никто из моих мужчин никогда не смотрел на меня, как на постельную игрушку, каждый хотел удержать рядом, хоть ни для кого я не стала истинной парой.
Женщинам зверей приходится несладко — как истинным, так и лишенным пары. Истинная, по сути — женщина без права выбора, за нее уже выбрала природа. Отвертеться очень сложно, это даже хуже, чем быть неистинной. Такие же, как я, обречены быть «временными». Звери, конечно, могли и оставались в парах с неистинными, но потомства такие пары не имели.
Сейчас в мире оборотней ситуация с истинными парами неумолимо ухудшалась, а, соответственно, сокращалась популяция. Звери оберегали истинных, как драконы сокровищницу. И иногда я все же радовалась, что не составила никому пару.
Был еще вариант союза между зверем и ведом, перспективность которого доказали мои родители. Но, хоть ведуньи и стали объектом повышенного внимания одиноких оборотней, просто не было и здесь.
Редкие пары оставались вместе.
Правильно Елка сказала — все у нас сложно.
— Алиса, мелафон!
Я вздрогнула и улыбнулась. Глеб смотрел на меня из машины в десяти шагах, опустив стекло, и показывал мне свой мобильник с горящим экраном, мол, звоню! Могла бы и ответить!
— Не слышала, — плюхнулась я на пассажирское сиденье.
— Как встреча? — Глеб выкрутил руль, и автомобиль тронулся через парковку с приятным хрустом по снегу.
— Так себе.
— Заметно.
Я перевела взгляд на его профиль и устроилась удобнее — красивый, родной… Закатила глаза и фыркнула: это ж надо было так испугаться тигра, что теперь с радостью встречала волка! А последний, между прочим, пока что грозил гораздо большими и реальными неприятностями, чем просто унижением. Но все равно я растеклась по сиденью, любуясь Глебом. С ним все равно было спокойней.
— Что такое? — усмехнулся тот, не отрываясь от дороги.
— Красивый…
25
Улыбка перетекла в горькую усмешку на его лице:
— Невозможная… Тебя не понять.
Раны, нанесенные самолюбию тигром, волк, похоже, готов был зализать.
Прощения просить не стала, равно как и напоминать, что я предупреждала. Но его зверь чувствовал, что сегодня я была рада его видеть, а мужчина был этим сбит с толку. Долго выдержит, интересно?
Я глубоко вздохнула и отвернулась к окну. Мне нужно было успокоиться, привести нервы в порядок, согреться и выспаться перед завтрашним днем. То, что он будет не из легких — я не сомневалась.
— Я заказал ужин домой. Хочешь чего-нибудь?
— Тебя, — хмуро пялилась я в окно.
— До или после? — усмехнулся. — Или вместо?
— И до, и между, и можно после, — зло оскалилась я, оборачиваясь. — Будешь бедный у меня сегодня, Вольный.
Волк растерянно улыбнулся, нажимая на педаль газа.
— Ты всегда такая после неудачного дня?
— Откуда мне знать, волки меня себе еще не заводили.
Сегодня я обзаведусь такой концентрацией волчьего запаха и меток, что у тигра завтра глаза будут слезиться!
Я притянула к себе Глеба еще в лифте. Злая горечь на его губах, словно волчья ягода, обожгла небо, оставляя пряную сладость на языке. Запах дорогих сигарет и нижней ноты парфюма в тандеме с его кожей путали мысли — то, что нужно! Затащив его в квартиру, я оседлала зверя прямо на полу в коридоре — мне нужно было больше запаха, чтобы забыться окончательно. Глеб не сопротивлялся и не пытался перенять инициативу, а лишь удивленно подчинялся, срывая с меня одежду, пока я вяло отбрыкивалась, продираясь к его ремню.