— За проступок, — ответ дался сверчку настолько тяжело, что после него он сделал тягостный вздох, — за ошибку.
Анна уже приоткрыла рот, чтобы расспросить его о деталях совершенной графом ошибки, но резко замолчала на выдохе. Казалось, будто в голове щелкнул выключатель, и она потеряла дар речи. При виде реакции сверчка у нее пропало желание проникнуть в тайну этого проклятия.
Она не спросила, и сверчок был благодарен ей за это. В зеленых глазах блеснула признательность.
Глава 19
Некоторое время они молчали. Каждый обдумывал что-то свое и не решался нарушить затянувшуюся тишину. Но едва Анна вспомнила про рассвет и с готовностью вскинула голову, намереваясь задать следующий вопрос, как птица прервал тишину, нарушаемую лишь треском камина:
— Пока вы здесь, считайте этот замок своим домом. Он, конечно, не сравнится с уютом вашего гнезда, которое, я уверен, благодаря вашим стараниям, выглядит чудесно, однако и здесь не так плохо, как может показаться.
— Почему хозяин замка не хочет со мной поговорить? — полюбопытствовала Анна, чувствуя ногами приятное тепло, исходившее от камина. Оно растеклось по всему ее телу, и ей стало в разы спокойнее. Разговор более не тяготил ее душу. В какой-то степени Анне было даже комфортно находиться в обществе птицы и сверчка и тихо разговаривать с ними обо всем на свете, пока рассвет не вступил в свои права и не отобрал у них эту уютную ночь.
— Потому что боится, — совсем шепотом, словно персона, о которой шла речь, их подслушивала, ответил птица.
— Чего? — в тон ему спросила Анна, не понимая причины, по которой и сама перешла на робкий шепот.
— Вашей реакции на него, — пояснил за птицу сверчок. — Поэтому мы должны вас подготовить.
Анна нахмурилась от недоумения.
— А какая у меня будет реакция? — пытаясь понять значение их слов, не унималась Анна. — Он меня испугает?
Подперев голову длинной зеленой лапкой, сверчок изобразил на лице глубокое раздумье.
— Это уже зависит от вас, мисс, — сказал он и долгим изучающим взглядом окинул ее с ног до головы. Он будто оценивал ее силу и состояние принять действительность. Казалось, он мысленно задавался вопросом о том, сможет ли эта юная девушка не испугаться при виде графа?
Тогда птица, который прочитал на лице сверчка донимавший его вопрос, ответил:
— Мне кажется, она подходит. И вполне готова.
— А если нет? — не отрывая взгляда от девушки, откликнулся сверчок. — Тогда граф нас накажет.
Анне стало не по себе. Они разговаривали межу собой так, словно ее здесь не было. Она подумала бы, что они и вовсе забыли про ее присутствие, если бы сверчок так пристально не разглядывал ее своими ярко-зелеными глазами.
— Значит, — прокашлявшись, промолвила Анна, — я не первая похищенная вами девушка? Так ведь?
Сверчок, переменившись с ноги на ногу, изменился во взгляде.
— С чего такой вопрос? — подозрительно сузив глаза, прогудел он.
— Мою подругу на днях тоже похитили, — с тяжелым вздохом призналась Анна. — Но через два дня вернули обратно, предварительно лишив ее памяти. Она не помнит ни дома, ни семью, ни себя саму, — в глазах Анны мелькнула злоба и, немного помолчав, она добавила: — Это дело рук вашего хозяина?
Сверчок почесал затылок и, отвернувшись от Анны, вынужденно заявил:
— Может быть.
— Значит не окажись я истинной, в чьих силах исцелить вашего хозяина, вы и от меня таким образом избавитесь? Ведь так? — испуганно спросила Анна.
Сверчок вынул из кармана маленькие часики. Светящиеся голубым мерцанием стрелки показывали полночь. Видя безмолвие сверчка, Анна повернулась к птице с мольбой в глазах.
— Это правда? — не уступала она. — Ответьте, пожалуйста.
Но и птица сохранял молчание. Они не отвечали на, возможно, самый главный вопрос, который ее интересовал. Ведь вероятность, что Анна вовсе не истинная, существовала, а значит, от нее, по всей видимости, должны будут избавиться. Участь, которая настигла Натали, в случае провала, ждет и ее.
Эта мысль не давала Анне покоя, как бы она ее от себя ни гнала. Стоило ей подумать, что она позабудет себя, дом и отца, как в ней тут же пробуждался настоящий страх. Умиротворение от тепла камина мигом обратилось в жар предстоящей беды. Он проникал глубоко в ее сердце, зарождая очередной приступ страха.
Но Анна постаралась себя не выдать. Нужно было вести себя как обычно и играть роль ничего не понимающей девушки.
— Что ж, — нервно улыбнулась она, схватив со стола кружку, — чай совсем остыл.